"Кордия Байерс. Девон: сладострастные сновидения " - читать интересную книгу автора

относиться. Рурке со вздохом отправился к столу, где его друзья продолжали
надуваться ромом. Какое ему дело до этих чертовых родственников и того, как
они к нему относятся? Он заколачивает неплохую деньгу, наслаждается жизнью,
а это единственное, что имеет значение.
Хантер нашел Дэвон в уединенном месте на пляже. Песчинки сверкали как
маленькие алмазики у ее ног, вся она, залитая лунным светом, выглядела как
ледяная статуя. Невидящими глазами она всматривалась в темные,
поблескивающие воды залива. Она обхватила себя руками, чтобы защититься от
прохладного ночного бриза - и не в меньшей степени от того пронизывающего
холода, который охватил ее, когда она выслушала диалог между Хантером и этим
человеком по имени Рурке. Унижение, боль, гнев - эти чувства боролись в ней,
но она продолжала молчать, когда Хантер остановился возле нее.
Он не прикоснулся к ней. Он был так близко что Дэвон могла чувствовать
жар его тела. Повернувшись к волнам, он сказал, тихо и мягко:
- Я хотел это сказать тебе сегодня, раньше. Все это, между нами, будет
по-другому, когда мы окажемся в Виргинии.
Где-то вдалеке ударил судовой колокол; звук его мрачно разнесся по
воде. Для Дэвон это прозвучало похоронным звоном по всем ее надеждам и
мечтам. От правды не скроешься. Она, эта проклятая правда, стянула ей горло,
как петля палача - шею. Дышать нечем. То наслаждение, которое Хантер дал ей,
ее ослепило. Она позволила своему воображению создать какой-то
фантастический мир, которого на самом деле не существовало.
Да. Хантер Баркли просто имел ее. Использовал свою собственность для
собственного наслаждения. И ей не на кого жаловаться - только на саму себя.
Он не затащил ее в койку силком. Дэвон покраснела от стыда за себя.
Она отдалась ему по собственной воле, даже охотно. Как побитый щенок,
она выпрашивала ласку у своего хозяина, без ума от счастья, от нежного
прикосновения.
Глаза ее сверкали от невыплаканных слез. Она повернулась к Хантеру и
окинула его долгим внимательным взглядом. Луна освещала его широкие брови,
крутые скулы, прямой нос, не видно было только выражения глаз. Как ей
хотелось протянуть руку и дотронуться до этой щеки, которую она так часто
ласкала. Но она не сделала ни одного движения. Нет, она никогда не проявит
больше слабости. Она уже обожглась, этот урок она не забудет. Ожог дошел до
самого сердца, и вряд ли даже целительная рука времени умерит ее боль. Но
Хантер никогда не узнает о том, что она чувствует. Она не будет ползать у
его ног, выпрашивая кусочек его любви.
Сделав глубокий вдох, Дэвон выговорила голосом, спокойная холодность
которого была полной противоположностью тому, что она ощущала:
- Я все понимаю. Вы никогда ничего мне не обещали и не применяли ко мне
насилия. Но я хотела бы попросить вас о последней любезности.
- Все, что в моей власти, - ответил Хантер. Холодность Дэвон
подействовала на него так, как будто кто-то всадил ему каблуком в живот.
- Оставьте меня здесь. Я больше не буду причинять вам хлопот и начну
здесь новую жизнь.
Что-то сдавило Хантеру грудь, какое-то чувство, существование которого
он не хотел признавать. Он покачал головой:
- Нет, Дэвон. Я не могу оставить вас здесь. Король определил, что вы
моя рабыня на всю жизнь.
Гнев Дэвон вырвался наружу. Скорлупа хладнокровия лопнула. Ее зеленые