"Орсон Скотт Кард. Фарфоровая саламандра" - читать интересную книгу автора

даром жизни. И если саламандра замрет хоть на мгновение, она сразу станет
похожей на все остальные фарфоровые фигурки - неподвижной, твердой и
холодной.
- Как она здорово бегает, - восхищенно произнесла Кирен.
С той поры саламандра сделалась для нее единственной отрадой. Когда по
утрам Кирен просыпалась, саламандра уже танцевала по кровати. Девочку
усаживали за стол, чтобы покормить, а саламандра сновала вокруг стола. Где
бы ни сидела или ни лежала Кирен, ящерка забавляла ее, то гоняясь за
воображаемыми мухами, то пытаясь скрыться отвоображаемого врага. Кирен не
спускала с нее глаз, и саламандра никогда не убегала от нее далеко. Ночью,
пока девочка спала, саламандра сновала по спальне - фарфоровые ножки
бесшумно топали по ковру и, только пробегая по кирпичам очага, издавали
легкое позвякивание.
Отец Кирен нетерпеливо ждал, когда же его дочь начнет выздоравливать.
Это случилось не сразу, но хотя перемены происходили медленно, их нельзя
было не заметить. Сперва с лица девочки исчезло грустное выражение:
саламандра выделывала такие потешные трюки, что нельзя было не смеяться, и
Кирен смеялась целыми днями. У девочки не только стало легче на душе -
теперь она начала больше ходить и чаще стояла или сидела, чем лежала. Она
научилась сама, без помощи слуг, гулять по комнатам отцовского дома.
В конце лета Кирен даже стала ходить в лес. Правда, по дороге ей
приходилось часто останавливаться и отдыхать, но ей очень нравились такие
прогулки, и они прибавляли ей сил.
У Кирен была тайна, которой она не делилась ни с кем. Во-первых, тайна
на то и тайна, чтобы ее хранить, а во-вторых - девочка опасалась, что ее
назовут выдумщицей. Оказывается, фарфоровая саламандра умела говорить!
Как-то утром саламандра пробежала по ногам Кирен и сказала:
- Прошу прощения.
- Да ты умеешь разговаривать! - удивленно воскликнула девочка.
- Умею, но только с тобой.
- А почему ты не можешь говорить с другими?
- Потому что меня подарили тебе.
С этими словами саламандра пробежала по садовой изгороди и прыгнула
Кирен под ноги.
- Это все, что я умею: двигаться и говорить, - сказала саламандра. - Но
во мне нет жизни. Я - просто кусок движущегося и говорящего фарфора.
Прогулки в лесу стали еще интереснее. Теперь Кирен и саламандра не
просто гуляли, но и разговаривали. Кирен искренне привязалась к саламандре и
думала, что та питает к ней ответные чувства. Однажды девочка сказала
саламандре:
- Я люблю тебя.
- Люблю, - принялась повторять на все лады саламандра, бегая вверх-вниз
по стволу дерева.
- Да, люблю, - сказала Кирен. - Люблю больше жизни. Больше, чем всех
остальных.
- Даже больше, чем отца? - спросила саламандра.
Вопрос застал Кирен врасплох. Она не была неблагодарной дочерью и
давным-давно простила отца за проклятье. Но она понимала, что врать
саламандре нехорошо.
- Да, я люблю тебя больше, чем отца. Больше, чем мечты о моей матери.