"Орсон Скотт Кард. Задира и дракон" - читать интересную книгу автора

столь унизительную роль. Однажды Сэм, сын конюшенного, принялся высмеивать
неказистые доспехи Мигуна. Дело кончилось дракой на кулаках, и Сэм до крови
расквасил Мигуну нос. Тот застонал так, словно был при смерти, и Борк решил
расквитаться за друга. Сэм был старше его на целых три года, но это не
помешало Борку как следует отколотить обидчика.
С тех пор Сэм страдал косноязычием и часто падал. Челюсть, которую в
нескольких местах сломал ему Борк, плохо срослась, и он оглох на одно ухо.
Когда Борк понял, что натворил, ему стало страшно и стыдно, однако
Мигун уверял, что Сэм получил по заслугам.
- Сэм старше меня и выше на целую голову, - говорил он Борку. -
Вспомни, кто первым начал драку. Он и есть настоящий задира, а задир надо
наказывать.
Несколько лет подряд Мигун и Борк были грозой всей деревни. Мигун
постоянно лез в драку, и вскоре деревенские мальчишки научились не
связываться с ним. Если Мигун не мог справиться с противником, он звал на
помощь Борка. Правда, после драки с Сэмом юный великан уже никого не бил так
жестоко, и все равно мальчишкам крепко от него доставалось, что очень
нравилось Мигуну.
А потом Мигуну надоело играть в рыцарей, он забросил доспехи, отпустил
на все четыре стороны своего боевого коня и свел дружбу с недавними врагами.
Тогда-то Борка и начали звать Задирой. Именно Мигун убедил деревенских
ребят, что единственный злодей в деревне - Борк, и однажды тот подслушал
разглагольствования бывшего приятеля:
- Он вдвое сильнее любого из нас, но дерется только потому, что никто
не может дать ему отпор. Борк - трус и задира. А задир надо наказывать.
Мигун был прав, Борк это знал и с тех пор не мог избавиться от чувства
стыда. Он помнил испуганные взгляды мальчишек, с которыми дрался - пусть не
по своей воле, а защищая друга; помнил их глаза, умоляющие о пощаде. Однако
Мигун истошно кричал и корчился от боли, и Борк, подавляя ужас, налетал на
очередного обидчика. В конце концовМигун вышел сухим из воды, но Борку до
сих пор приходилось расплачиваться за детские грехи, и он расплачивался,
молча снося насмешки рыцарей; день за днем терпя одиночество; выполняя
тяжелую работу, чтобы его сила служила людям, а не причиняла вред.
Но это не означало, что Борк был доволен своей участью. Вот и сейчас
из-за насмешек рыцарей у него на глаза навернулись слезы, и это заметил
повар.
- Никак реветь вздумал? Брось, парень, - сказал повар. - Только соплей
в суп напустишь. А если уж тебе приспичило лить слезы, иди отсюда
куда-нибудь!
Так Борк оказался возле дверей большого зала, решив с тоски поглазеть
на рыцарей. Трудно сказать, случайно он там оказался или нет, но, как любят
выражаться летописцы и сочинители баллад, Борк ступил навстречу своей
судьбе.
- И куда же подевались деньги на уплату дани? - недовольно спросил один
из рыцарей. - По-моему, грех жаловаться на прошлогодний урожай. Вашему
сиятельству хорошозаплатили за проданное зерно.
Рассерженные рыцари - зрелище не из приятных, но они были вправе
сердиться и требовать ответа: ведь это им, а не кому-то другому предстояло
биться с людьми герцога. Само собой, они не собирались успокаиваться, пока
им не скажут правду.