"Джон Диксон Карр. Клетка для простака" - читать интересную книгу автора

шляпки.
- О том, что именно это и есть главное чудо, - сказал Хью, - можно и
поспорить. Значит, посуду украли вы?
- Разумеется. Вот черепки.
Чендлер ударил ногой по пакету, и раздался звон.
- Но зачем?
Чендлер оставил вопрос без внимания.
- А еще я подумал, - продолжал он, - что надо вам кое-что показать.
Вам обоим. Взгляните сюда.
Он сунул руку под плащ, вынул из-под резинки трико клочок глянцевой
бумаги размером в несколько квадратных дюймов и через спинку кресла
протянул его Хью. Тот мельком взглянул на него в полумраке, затем зажег
зажигалку и присмотрелся более внимательно; после чего, ощутив легкую
тошноту, опустил фотографию несколько ниже, под прикрытие спинки кресла.
- Возможно, вам известно, что мой отец фотограф, - с готовностью
объяснил Чендлер. - Я проявил это сегодня ночью. Конечно, это всего лишь
моментальный снимок, к тому же при плохом освещении, но я снимал на новом
"панкроматике"; с ним даже в полной тьме можно сделать довольно хороший
снимок.
Так оно и было.
Снимок был сделан с западной стороны теннисного корта из-за
проволочной ограды. На переднем плане - тело Фрэнка Дорранса, лежащее на
сероватом, покрытом лужами поле. Но легче всего получилась на снимке
Бренда Уайт.
Бренда находилась лицом к фотоаппарату, хотя и не смотрела в
объектив. Она смотрела на тело Фрэнка. Прядь волос падала ей на лицо,
глаза были широко раскрыты. Перед собой она обеими руками держала корзину
для пикников, которая, должно быть, била ее по ногам. Камера поймала ее в
ют момент, когда Бренда бежала к телу Фрэнка и находилась футах в
двенадцати от него.
Крак! - хлопнул хлыст Ланнигана, заглушая и оркестр, и така-так,
така-так танцоров.
- Не правда ли, хорош? - усмехнулся Чендлер.
- Очень хорош, - прошептала Бренда. Она протянула руку и выключила
зажигалку Хью; пламя погасло. Хью почувствовал ее дыхание на своей щеке.
Голос Чендлера изменился.
- Спокойно, приятель. Не поймите меня не правильно. Видите ли, это не
шантаж.
- Тогда что же?
- Ну, я бы назвал это дружеским жестом, - улыбнулся Чендлер. Теперь
он стоял в кресле на коленях, словно худой красный гоблин. При слабом
свете они разглядели на его губах сардоническую ухмылку. - Хотя вы,
очевидно, так не считаете. Признаться, роль ангела-хранителя для меня нова
и не совсем обычна, но ведь говорят же, что тот, кто не может позаботиться
о себе, всегда заботится о других. Раз! Я взмахиваю волшебной палочкой.
Раз! И вы уже вне подозрений. Будь я проклят, если мои усилия не стоят
хотя бы одного слова благодарности!
- Благодарности? - переспросила Бренда.
- Послушайте, - сказал Чендлер, - сейчас у меня нет времени
заниматься чужими неприятностями, своих хватает. И между нами говоря,