"Джон Ле Kappe. Шпион, выйди вон!" - читать интересную книгу автора

тогда начался дождь, - потому что и на подставке но было никаких следов
влаги. Еще он отметил, что зонт довольно изящный, хотя и не новый, а
наконечник едва поцарапан. И поэтому зонтик принадлежит явно подвижному
человеку, можно даже сказать молодому, вроде последнего из обожателей Энн.
Но поскольку владелец зонта знает о клинышках и знает, как установить их,
находясь внутри дома, и у него хватило сообразительности положить почту
перед дверью, после того как он потревожил ее и, без сомнения, прочитал,
более чем вероятно" что он знает и самого Смайли и никакой это не любовник,
а такой же профессионал, как и он сам, с которым они в свое время тесно
работали, поэтому-то он и знает его почерк, как говорят на их жаргоне.
Дверь в гостиную была чуть приоткрыта. Он мягко толкнул ее.
- Питер? - спросил он.
Через дверной проем в свете уличных фонарей он увидел пару замшевых
туфель, лениво скрещенных и выглядывающих из-за угла дивана.
- На твоем месте я бы не снимал пальто, Джордж, старина, - раздался
дружелюбный голос. - Ехать нам далеко.
Пять минут спустя, одетый в широченную коричневую дорожную куртку -
подарок Энн и единственное, что осталось у него сухим, - недовольный Джордж
Смайли сидел в продуваемом насквозь спортивном автомобиле Питера Гиллема,
который тот припарковал на соседней площади. Целью их поездки был Аскот,
славящийся женщинами и лошадьми. Пожалуй, менее известен он был в качестве
резиденции мистера Оливера Лейкона, чиновника министерства, старшего
советника различных сборных комиссий и наблюдателя по делам разведки. Или,
как менее церемонно называл его Гиллем, главного префекта Уайтхолла.
А тем временем в тэрсгудской школе Билл Роуч, пытаясь заснуть,
размышлял над последними диковинными событиями, с которыми он столкнулся за
несколько последних дней, продолжая следить за благополучием Джима. Вчера
Джим сильно удивил Латци. А в четверг он украл почту мисс Ааронсон,
учительницы по классу скрипки и чистописания. Роуч относился к ней с
почтением за ее мягкий характер. Латци, помощник садовника, был ПЛ, так
говорила Воспитательница, а эти люди не говорят по-английски или говорят
совсем плохо. ПЛ означает "приезжее лицо", пояснила Воспитательница: так,
мол, называется иностранец, оставшийся в Англии со времен войны ("Имеются в
виду "перемещенные лица" - люди, спасенные из фашистского плена армиями
союзников.). Но вот вчера Джим разговаривал с Латци, прося его помочь с
организацией автоклуба, и он разговаривал с ним на их "птичьем" языке, на
таком, на котором говорят все ПЛ, и Латци тут же словно вырос в своих
собственных глазах.
История с письмом мисс Ааронсон была еще загадочнее. В четверг утром,
когда Билл Роуч после церкви зашел в учительскую за тетрадями своего класса,
на конторке лежали два письма: одно было адресовано Джиму, другое - мисс
Ааронсон. Конверт Джима был надписан на машинке, мисс Ааронсон - от руки,
причем почерком, очень похожим на почерк самого Джима. В учительской никого
не было. Только Роуч взял тетради и направился к выходу, как вдруг в другую
дверь ворвался Джим, красный и запыхавшийся после своей утренней прогулки:
- Ну, ты идешь, Слоник? Звонок уже был, - и нагнулся над конторкой.
- Да, сэр.
- Так себе погодка, да, Слоник?
- Да, сэр.
- Ну, ступай скорее.