"Джон Диксон Карр. Тень убийства " - читать интересную книгу автора

по моде 1890 года. Впрочем, оно все так же презрительно - только глуше,
смиренней - покашливало, прочищая горло; вызывало в памяти образ цилиндров,
источало сильный запах языков адского пламени.
"Бримстон", выскочку среди старых, давно окаменевших клубов, основал
сэр Джордж Фолконер в 1789 году. Во времена Регентства здесь шли азартные
игры, кипело чертовски жаркое веселье. С 1830-х годов клуб пользовался
симпатичной сомнительной репутацией. Шагая по мягким коврам в галереях с
высоко развешанными портретами, трудно было представить, что накрахмаленные
джентльмены с пухлыми лицами и затейливыми усами слыли в свое время
гуляками и дебоширами. Их клетчатые штаны мелькали в устричных барах на
Лестер-сквер; им удавалось простреливать коленную чашечку с дальнего
расстояния, отстаивая свою честь на пустячной дуэли; они с полной
беспечностью спускали состояние своих жен за карточными столами под
абажурами. Занимали номера, обитые красным бархатом, полные золоченых
зеркал, широченных юбок, слабого аромата конюшен. Очаровательно хрупкие
дамы имели обыкновение падать в обморок, когда дверь закрывалась на ключ
(что существенно облегчало дело), приходя в себя слишком поздно для
убедительного сопротивления.
В кульминационный момент в конце восьмидесятых годов красотка Китти
Даркинс насмерть разбилась, выбросившись с верхнего этажа из окна, а
молодой лорд Рейл в том же номере вышиб себе мозги без какой-либо очевидной
причины, кроме стремления совершить романтичный поступок. Приятели Рейла
(скажем, Компстон и Мирч) в подобных ситуациях вели себя гораздо умнее.
Если бестактная дама совершала самоубийство у них на пороге, они еще
чуточку выпивали и отправлялись на поиски другой женщины. Китти Даркинс
опозорила клуб. С тех пор "Бримстон" уже никогда не считался заведением для
джентльменов. О нем болтали всякие глупости, в том числе про потайной
номер, где Рейл держал любовниц, тайна которого умерла вместе с ним. Все
это было весьма соблазнительно и практически не соответствовало
действительности. Теперь отель успокоился, но это был жуткий, зловещий
покой, страшнее всех призраков прошлого. Исчезло рыцарство под бумажными
абажурами, в коридорах больше не щелкал курок призрачного пистолета
Фолконера. Казалось, я слышу во встревоженном обреченном отеле его смех в
ангелической преисподней, куда служат пропуском карты и замужние любовницы.
Клубу "Бримстон" вполне хватало собственных членов. Членство в нем получали
мужчины любого типа и национальности. Никакой комитет не рассматривал
кандидатуры, к которым не предъявлялось никаких квалификационных
требований, кроме оплаты неимоверно высоких для лондонского клуба счетов.
"Бримстон" собирал самых богатых и легкомысленных отщепенцев со всего
света, служа на протяжении последних тридцати лет пристанищем бродяг. Он
превратился в гостиницу, большей частью пустовавшую. Через него проходили
англичане, французы, немцы, русские, испанцы, итальянцы, военные
незначительных рангов, изгои, игроки, любители дальних странствий; люди
скучавшие, не имевшие цели, независимые, обреченные, с надутыми губами и
блуждающим взглядом. Одно и то же лицо редко встречалось дольше нескольких
дней. Вечером постояльцы сидели в баре, глядя в стакан, ни с кем не
разговаривая, а утром исчезали. Без вести пропадали, следуя своими тайными
тропами в мире, расцвеченном двойными узорами, как восточный ковер,
безрассудно стремясь к другим солнцам. Но через месяцы или годы с
разочарованным видом неизбежно возвращались в "Бримстон". И восседавший в