"Джон Диксон Карр. Тень убийства " - читать интересную книгу автора

- Кто-то вошел ко мне...- начал он, не договорил, сунул фигурку в
карман, повернулся, исчез в арке. Я поспешил к себе. Яркий огонь пылал в
спальне, в соседней комнате возился замечательный слуга Томас, раскладывая
одежду. Все бредовые мысли - полнейшая чепуха. Но они не покидали меня,
пока я принимал ванну и одевался. Отправившись вниз в семь часов, я вновь
встретился в холле с заметно изменившимся Низамом аль-Мульком, едва с ним
не столкнувшись у лифта. На лице уже не было столь же страшного выражения,
как напугавшая его вещица. Он весь сиял и лоснился, одетый с вызывающей
небрежной роскошью, в пальто и в цилиндре. Кончиком трости, как бы ловким
выпадом шпаги, нажал кнопку вызова лифта. Я обратил внимание на безупречно
белые перчатки. Умиротворенное смуглое лицо, взгляд отсутствующий, почти
глупый. Он с улыбкой смотрел в шахту лифта, напевая мелодию из оперетты.
Внезапно оглянулся и обратился ко мне с мягкой гладкой английской
речью:
- Слушайте... Надеюсь, вы простили мне вспышку? Я просто пошутил,- с
улыбкой объяснял он, тараща глаза.- Ясно?
- Конечно. Это моя вина.
- Нет-нет-нет!- махнул он рукой.- Даже не говорите. И, пожалуйста,
никому не рассказывайте, хорошо?
В выпученных глазах промелькнуло то самое, прежнее выражение.
Спускаясь в лифте, он разглядывал себя в зеркале, с очень довольным видом
расправлял белый галстук, продолжая мычать мелодию. В вестибюле
остановился, прикуривая сигарету, а я прошел в гостиную, сел у окна в
ожидании Банколена и сэра Джона.
Туман немного рассеялся, свет из окон клуба просачивался сквозь
коричневатую дымку над тротуаром. Вынырнул длинный лимузин "минерва"
необычного дико-зеленого цвета, подкатил к бровке тротуара. Аль-Мульк
спускался по лестнице, стуча палкой по балюстраде. Гигант шофер, кажется
негр, с приветственным поклоном открыл дверцу. Она захлопнулась, подфарники
"минервы" стали удаляться, влившись в поток машин. До появления Банколена и
сэра Джона прошло почти полчаса. Никто больше не возвращался к дневным
разговорам, поэтому я не стал рассказывать про эпизод наверху. Мы выпили
коктейли в уютном баре с красными шторами, со свечами, накрытыми большими
перевернутыми бокалами, с огромной фарфоровой мартышкой, ухмылявшейся с
каминной полки. Сэр Джон, не вынося людных мест, предпочитал обедать в
клубе; я предложил быстро перекусить перед театром в ресторане на
Пэлл-Мэлл, но Банколен хотел пойти к "Фраскати" на Оксфорд-стрит. Там
царило сплошное золото и серебро, было полно народу. Стук, звон, выстрелы
пробок, возбужденная игра оркестра в лучах прожекторов. Дым, пар, синее
пламя подожженных яств, звяканье крышек; официанты, неуловимые, как
домовые; сверкающие золотистые струи вина. Сэр Джон щурился, будто только
что вышел из темной комнаты. От вина его впалые щеки медленно разгорались,
глаза приобретали виноватое выражение. За кофе и десертом, когда все мы
согрелись, он начал посмеиваться. Доверительно склонившись над столом,
сыпал бессвязными шутками, сам над ними смеялся, шаловливо подмигивал,
кивая, сияя.
По дороге к театру в такси я уже ждал спектакля. Лондон тем вечером
беспорядочно громоздился в тумане, полный такси, залитый рассеянным светом
электрической рекламы на Пикадилли. Свернув на Хеймаркет, мы попали в
уютную тесноту среди серо-коричневых стен. Густой поток машин, сиявшие