"Джон Диксон Карр. Убийства единорога ("Генри Мерривейл") " - читать интересную книгу автора

убийства, дважды он едва не избил жертву до смерти. Несмотря на склонность к
театральности, Фламанд знал свое дело. У него были железные нервы,
ироническое чувство юмора и ум, чей блеск давал себя знать в неожиданной
простоте наносимых им ударов. Ни один сейф не являлся для него препятствием,
но даже ребенок мог бы применить его методы взломщика, если бы додумался до
них. Фламанд наносил два визита сейфу, который намеревался обчистить. Первой
ночью он всего лишь удалял диск на комбинационном замке и возвращал его на
место, поместив под него кружок тонкой белой бумаги размером меньше диска.
Днем сейф должны были открыть минимум однажды или дважды. Следующей ночью
Фламанд возвращался туда, удалял бумагу и изучал вмятины, оставленные
действием механизма, открывающего сейф. Это сообщало ему комбинацию, и он
мог спокойно открыть сейф, не оставляя следов и ставя в тупик Сюрте. Таким
образом Фламанд похитил двести тысяч франков из сейфа банка "Лиль Кредит
Лионне", комбинацию которого знал только управляющий. Он проник в офисы
крупнейшей парижской фирмы, производящей сейфы и хвастающей тем, что они
недоступны для воров, и открыл все сейфы в демонстрационном зале, прежде чем
обчистить президентский сейф, где хранился миллион в облигациях.
Именно Фламанд впервые использовал для открытия сейфа термит -
химический препарат из алюминиевого порошка, окиси железа и порошка
магнезии, который можно было пронести в спичечном коробке, но который,
будучи помещенным на крышку сейфа, создавал температуру две тысячи градусов,
расплавляя любой металл под ним. Именно Фламанд первым применил микрофон для
прослушивания реверсивного механизма. Именно Фламанд украл изумруды де
Рейтера в Антверпене и смог вывезти их из страны, несмотря на полицейский
кордон по всей границе, спрятав их под шерстью черного ньюфаундленда в свите
короля Бельгии.
Я мог лишь мельком просмотреть записки Эвелин, но благодаря им перед
мысленным взором возникала фигура, комбинирующая две латинские крайности:
любовь к дерзким театрализованным выходкам и сатанинскую жестокость. Один
полицейский комиссар негодовал на тупость своих коллег, до сих пор не
поймавших Фламанда. Покуда он негодовал, в участок вошел "рабочий" забрать
мебель для ремонта и удалился с любимым креслом комиссара на глазах дюжины
полицейских. Таким же образом Фламанд украл из зала суда часы, когда
вышеупомянутый комиссар давал показания на процессе. Но тот же Фламанд едва
не убил сторожа в Монте-Карло, заставшего его во время очередного рейда.
Чем больше я читал, тем сильнее убеждался, что у меня были основания
подозревать Фламанда в краже моего паспорта. Конечно, это с таким же успехом
мог быть и Гаске, но я бы хотел увидеть дуэль между Фламандом и сэром Генри
Мерривейлом. Фламандом нельзя было не восхищаться. В то же время я, по
личным причинам, отдал бы правую руку за то, чтобы одержать над ним верх.
Когда я спустился, гроза уже бушевала над белым лесом фонарей на плас
де ла Конкорд. Париж лишился вечернего мерцания под потоками ливня,
сопровождаемого сверканием молний. Это не походило на обычную весеннюю
грозу, а нам предстояла семидесятипятимильная поездка. У меня были
международные права, поэтому я сел за руль. Мы проехали по мосту Инвалидов и
выбрались из Парижа через Версальские ворота. Пробираться сквозь гудящий
транспорт было нелегко, и мы оба молчали, прислушиваясь к мерному шарканью
"дворников" на фоне шума дождя.
- Ты все прочитал? - заговорила наконец Эвелин, сняв шляпу и надев
плащ.