"Джон Диксон Карр. Ночь у Насмешливой Вдовы ("Генри Мерривейл" #20) " - читать интересную книгу автора

- О... сама. Спасибо большое.
Элли просунула письмо в окошко. Конверт был из обычной бумаги; адрес
аккуратно написан печатными буквами, синими чернилами. Миссис Лейси
недоуменно и почти испуганно посмотрела на конверт, потом осторожно вскрыла.
Внутри находился сложенный вдвое листок бумаги.
Через пару секунд Элли Харрис подняла глаза от газет и, испугавшись за
посетительницу, испустила оглушительный вопль:
- Миссис Лейси! Что с вами?
Лицо у Стеллы Лейси вначале покраснело, словно ее ударили или она
услышала непристойность. Потом она так побледнела, что стала казаться
значительно старше своих лет. Серые глаза под пепельными волосами потемнели.
- Только не та книга! - произнесла она. - Только не книга!
- Книга, миссис Лейси? Книжечка марок?
Видимо, Стелла ее не слышала. Торопливо сунув письмо в сумочку, она
выбежала из почтовой конторы. Хлопнула тяжелая дверь с пыльной стеклянной
панелью; Элли Харрис прокричала что-то вслед, махая забытой полукроной.
Письмо стало первым в длинной череде анонимок, которыми в последующие
недели завалили жителей Стоук-Друида. Даже сейчас, когда известны все
подробности, полиция не в состоянии точно определить, сколько всего было
подметных писем.
Все молчали, а опухоль росла. Никто не проронил ни единого слова!
Некоторые смеялись - нервно и коротко - и презрительно швыряли письмо в
камин. Другие, помявшись, рвали анонимку на мелкие клочки и пытались
незаметно выкинуть. О том, чтобы за серыми каменными фасадами Стоук-Друида
творились страшные преступления и темные дела, и речи быть не могло, нет! Яд
автора (или авторши) анонимок был направлен против невинных людей.
"Разумеется, меня оболгали, - уверял себя каждый житель Стоук-Друида,
получивший письмо. - Но что, если соседи поверят?!"
Вот чем опасны анонимки. Большинство деревенских жителей скорее умерли
бы, чем признались в получении письма.
В продолжение тех недель преподобный Дж. Кэдмен Хантер, который хотел
подружиться со всеми, не мог не заметить, что лица его прихожан похожи на
окна, как будто наглухо закрытые ставнями. Несмотря на моложавый вид и
стремительную походку, преподобный не был совсем уж неопытным юнцом. Он три
года служил священником в приходе лондонского Ист-Энда. Когда его дядя,
епископ, раздобыл ему стоук-друидский приход - для священника, беднейшего из
бедных, жалованье в триста фунтов в год казалось королевским, - он надеялся
пробудить в своих прихожанах воодушевление и радость. Однако, как он заявил
полковнику Бейли, он ничего не понимал.
- В чем же дело? - не выдержал он однажды в конце июля.
У полковника Бейли было два хобби: живопись и древняя военная история
от начала времен до Ганнибала. В описываемый нами момент он сидел в своем
садике и набрасывал эскиз акварелью.
- Дело не только в том, - продолжал преподобный Джеймс, - что они почти
не разговаривают со мной. Они и с соседями почти не общаются и постоянно
косятся друг на друга. Такое можно только почувствовать. Как будто что-то...
что-то...
- Вот-вот взорвется? - предположил полковник Бейли.
- Вот именно. Можно и так сказать. Но в чем же дело?
- Не знаю, - отвечал полковник, который еще не получил ни одного