"Джон Диксон Карр. Тот же самый страх" - читать интересную книгу автора

верный старый слуга так привязан к самозванцу?
- Хопвит! Перемирие!
- Умоляю простить меня, милорд, - отвечал Хопвит не оборачиваясь, - за
ту смелость, какую я на себя беру. Но вот здесь, в углу портрета, его герб и
девиз: "Et ego ad astra" - "И я к звездам". Милорд, отныне это и ваши герб и
девиз!
Пламя свечи танцевало на сквозняке.
Ни Филип, ни Хопвит не слышали, как внизу по гравию загрохотали колеса.
Только когда восковые свечи осветили нижний вестибюль, когда отперли
парадную дверь и откинули с нее цепочку, когда послышалась тяжелая поступь
леди Олдхем, Филип и его слуга вздрогнули и очнулись.
- Черт меня побери! - загрохотала снизу леди Олдхем. - Я старая карга,
милая моя, и не люблю всю эту суету. Хочу в постель!
- Сейчас, леди Олдхем, - пропело спокойное и ленивое контральто
Хлорис. - Молли позаботится о вас после того, как прислужит мне.
Неверной походкой, задыхаясь и спотыкаясь, леди Олдхем начала
подниматься по дубовой лестнице.
- Ну и ну! - восклицала леди Олдхем. - Нечего сказать, лакомый кусочек
для газетчиков! Наш душка-принц в ярости, чтоб мне расцарапаться до крови (и
это не просто фигура речи-я где-то подцепила парочку блох). Но ваш муженек,
дитя мое! Черт меня побери, если он не разгромил Бристольского Молота, не
расплющил его в лепешку. Слыхала я, то же самое он вчера проделал с Джоном
Джексоном. Вы гордитесь им, а?
- Он действительно кое в чем преуспел. - Голос Хлорис -оставался таким
же холодным. - Однако грубость и неуважение, проявленные по отношению к
принцу Уэльскому, не так легко простить!
Филип снова почувствовал, как его душит злоба.
Вот над перилами показалась голова лакея в серой с золотом ливрее -
цвета Гленарвонов; он пятился, неся канделябр с пятью свечами. Затем
появились страусовые перья, выкрашенные в пунцовый и желтый цвет; они криво
болтались на голове леди Олдхем. За ними - прямые белые перья Хлорис,
которая успела заново набелить и нарумянить лицо, восстановив красоту;
хорошенькое, свежее личико Молли и еще одно хорошенькое личико служанки, чье
имя Филип не мог вспомнить.
Хопвит, низко поклонившись, передал свечу Филипу. Затем быстро
заскользил по коридору и исчез в спальне своего хозяина.
Держа в руке свечу, Филип не спеша направился к лестнице, навстречу
жене и ее гостье.
- Лопни мои глаза! - вскричала леди Олдхем и зашлась в таком приступе
хохота, что скоро изнемогла и схватилась за бока. - Вот и сам Том Фигг!
Вижу, на вас нет ни царапинки! Как же вам удалось разделаться с ними,
молодой человек?
- Боюсь, - улыбнулся Филип, - вам следует расспросить мою жену.
Хлорис не обратила на него никакого внимания.
- Трина! - резко позвала она вторую служанку, не такую хорошенькую, как
Молли, которая попыталась присесть на ступеньках лестницы. - Камин разожжен?
Постели постелены и согреты?
- Надеюсь, в них нет насекомых? - подозрительно осведомилась леди
Олдхем. - Я уже подцепила пару блох либо в Карлтон-Хаус, либо в карете.
Нужно, чтобы их нашли и раздавили. Мне еще вшей не хватало!