"Джонатан Кэрролл. За стенами собачьего музея ("Трилогия Рондуа" #4)" - читать интересную книгу автора

она одного цвета с сушильными тряпками) стояла в нескольких футах от ворот.
Вокруг нее крутились несколько человек, заглядывая в салон. Дверца водителя
была открыта, и возле нее на корточках сидел управляющий. Он взглянул на
меня и спросил, не врач ли я случаем - мол, у парня то ли сердце прихватило,
то ли еще что, короче, он умер. Мне страшно захотелось посмотреть, и я тут
же заявил: ага, самый что ни на есть врач. Подойдя к управляющему, я тоже
присел на корточки рядом.
Хотя машина только-только прошла мойку, в салоне воняло окурками и
каким-то сырым тряпьем. На руле, навалившись грудью, неподвижно застыл
водитель - мужчина средних лет. Припомнив, что в подобных случаях обычно
делают виденные мной по телевизору врачи, я приложил руку к его шее, пытаясь
нащупать пульс. Но под колючей, небритой кожей ничего не дрогнуло.
- Готов. "Скорую" вызвали?
Управляющий кивнул, и мы одновременно встали.
- Доктор, скажите, что, по-вашему, с ним случилось?
- Скорее всего, инфаркт. Но точный диагноз поставит только "скорая".
- Надо ж было так помереть, а? Ну ладно... Лесли, Карим, помогите-ка
мне откатить ее в сторонку, а то остальным не выехать. Спасибо, доктор.
Извините за беспокойство.
- Ничего страшного.
Я повернулся и двинулся было обратно, к своей машине.
- Нет, это ж надо...
- Извините? - Я взглянул на него.
- Ну, то есть, я ведь здесь вроде как за главного... Вот я и подумал,
каково это, умереть в какой-то автомойке- особенно если ты человек
известный! Представляете некролог: "Грэм Гибсон, известный актер, в четверг
был найден мертвым в "Эйфелевой бане". Скорее всего, смерть явилась
результатом обширного инфаркта миокарда". - Он взглянул на меня и криво
усмехнулся. - Замыт до смерти.
- О, как я вас понимаю...
Тот еще ответ... "Многозначительный" такой. Кто-то спит и видит
собственное имя на обложках журналов, кто-то грезит о бронзовых дощечках на
стенах зданий. Я тоже поначалу грезил о том же, но только до тех пор, пока
это не произошло со мной на самом деле. После чего я начал прикидывать, как
будет выглядеть мой некролог. Где-то я читал, что журналист, сочиняющий
некрологи для "Нью-Йорк Тайме", пишет их заранее, еще до того как человек
умрет (разумеется, это касается только известных людей), а потом, когда
знаменитость даст дуба, лишь доводит уже готовые материалы до ума, вставляя
мелкие подробности. В общем-то, подобная метода вполне понятна и, с моей
точки зрения, совершенно логична - разве что немного коробит момент
"доведения до ума". Допустим, ты прожил долгую, замечательную жизнь, многого
достиг и пользовался заслуженной известностью. И что потом? А потом, если ты
по несчастливому стечению обстоятельств приказываешь долго жить, подавившись
пробкой от бутылки, или случайно подставляешь голову под обломившийся сук,
который отправляет тебя в вечный нокаут, то можешь считать, что свой
жизненный путь ты завершил как полный идиот. Но ведь Теннеси Уильяме*
[Теннеси Уильяме (1911-1983) - знаменитый американский драматург, автор пьес
"Стеклянный зверинец" (1944), "Трамвай "Желание" (1947), "Татуированная
роза" (1951), "Кошка на раскаленной крыше" (1955), "Сладкоголосая птица
юности" (1956), "Ночь игуаны" (1959) и др., романа "Римская весна миссис