"Барбара Картленд. Золотая гондола " - читать интересную книгу автора

расставлены орхидеи, розы и лилии. Все цветы были белого цвета, цвета
невесты на свадьбе, и наполняли комнату ароматом, делая ее еще более
неофициальной.
Герцог стоял около камина. Паолина заметила, что он переоделся, надев
камзол из белого атласа с вышивкой, выполненной серебром. Этот выбор был
явно обусловлен интерьером комнаты.
Он подошел к Паолине и поцеловал ей руку. Прикосновение его губ вызвало
у нее дрожь отвращения, но ей удалось произнести, как ей самой показалось,
спокойным тоном:
- Я надеялась, что мы будем обедать в банкетном зале, ваша светлость. Я
уверена в том, что он великолепен.
- Я предпочитаю остаться здесь, - ответил герцог. - Это совершенно
особенная комната, и к тому же соседствует с моей спальней.
Он сделал ударение на последней фразе. Паолина повернула голову и
вздрогнула, когда увидела, что дверь в глубине комнаты была небрежно
приоткрыта - дверь, которая, по словам его светлости, вела в его спальню!
Но, как бы то ни было, Паолина не собиралась препираться с ним, пока в
комнате находились слуги. Она села за стол, туда, куда указал ей герцог, и,
несмотря на испуг, заметила, что салфетки обшиты великолепным кружевом, а
через всю скатерть протянуты золотые нити, связывающие маленьких купидонов в
единый рисунок.
Посуда, которой был сервирован стол, была исключительно из золота, а
пища, подаваемая на ней, отличалась особой изысканностью. И хотя Паолине
совсем не хотелось есть, она заставляла себя брать понемногу с каждой
перемены блюд. Девушка старалась затянуть обед, медленно разделывала пищу,
не спеша пережевывала и с трудом проглатывала.
Гравированные хрустальные бокалы наполнили золотистым вином, как будто
вобравшим в себя весь солнечный свет, впитанный в свое время виноградом.
- Расскажите мне о себе, - почти приказал герцог.
Паолина покачала головой.
- Лучше вы мне что-нибудь расскажите, - ответила она. - Мне известно
только то, что ваша семья владеет Феррарой со времен средневековья.
- И гораздо раньше, - заметил он, и ей показалось, что он думал вовсе
не о ее вопросе, а о ней самой.
Его глаза жадно скользили по ней взглядом и, задержавшись на ее губах,
воскресили в памяти девушки его жаркие, настойчивые поцелуи. Она невольно
покраснела и пожалела, что у нее нет с собой накидки, чтобы прикрыть
обнаженные плечи. Казалось, ничто не могло ускользнуть от его внимания,
между тем как Паолина, которая уже не могла ничего есть, сидела неподвижная
и бледная, а слуги в живописных ливреях предлагали ей блюдо за блюдом.
В конце концов они удалились, и Паолина с содроганием внутри поняла,
что обед окончен. Герцог поднял свой бокал, наполовину наполненный бренди, и
пригубил его. Затем он наполнил другой и предложил ей.
- Выпейте, - сказал он. - Это вернет вашим щекам румянец.
- Это возможно только, если вы, ваша светлость, - ответила Паолина, -
разрешите мне вернуться в отель.
- Это чрезвычайно неблагодарно с вашей стороны, - заметил он. - Я
предлагаю вам все лучшее, что имею, а вы все время пытаетесь избавиться от
меня.
- Вы прекрасно знаете, о чем я говорю, - прошептала Паолина.