"Барбара Картленд. Отзывчивое сердце" - читать интересную книгу авторарысаков.
При виде их у Клеоны упало сердце. Это означало, что герцог поскачет вперед, а они с герцогиней останутся позади и поедут в карете гораздо медленнее и спокойнее. Она не ошиблась. Правда, на этот раз они ехали одни; графа ожидала собственная коляска, запряженная лошадьми, вызвавшими восхищение даже у герцога и Фредди. Они тронулись в путь при ярком солнечном свете. Три раза они останавливались на ночь, но герцог всегда уезжал прежде, чем они успевали прибыть в гостиницу. В дороге он менял лошадей, стремясь попасть в Париж раньше них. Это абсурдно, нелепо, убеждала себя Клеона, но оттого, что его не было с ними, солнце светило не так ярко, а путешествие перестало быть увлекательным приключением. С приближением к столице герцогиня становилась все ворчливее. Даже великолепная новая дорога на подъездах к Парижу, проходящая через убогие предместья, Норманнские ворота с массивными колоннами, длинная аллея, обсаженная четырьмя рядами вязов, и, наконец, площадь Согласия и консульский дворец Тюильри не вызывали у нее никаких эмоций, кроме раздраженных слов: - Это мужичье не должно спать в постели тех, кто выше их по рождению. Но у Клеоны прибытие в Париж вновь пробудило покинувшие было ее волнения и надежды. На подъезде к городу граф оставил свою коляску и, усевшись в их карету, начал рассказывать о прекрасном Париже, чудесным образом возродившемся из руин после ужасов революции. - Многие дворцы бывших вельмож, - сказал он, - стали танцевальными залами и ресторанами. Вас, мисс Клеона, приведут в восторг новые магазины, бронзы, сказочными изделиями из бронзы и фарфора. - Откуда вы все это знаете? - спросила Клеона. На мгновение он смутился. - Я расспрашивал своих друзей. Уже несколько месяцев тому назад они сообщали об этом, - ответил он. - Родные тоже писали мне о возрождении города, который я так люблю. - А я думала, что вы предпочли бы вернуться к старым временам, - раздраженно бросила герцогиня. - Я стараюсь заставить себя смотреть вперед, а не назад, - пояснил граф. - А поскольку Наполеон объявил, что мы, эмигранты, можем вернуться и предъявить права на то, что раньше принадлежало нам, то и я готов простить и забыть. Считая, что вежливость обязывает в благодарность за удобное и спокойное путешествие быть с графом приветливее, Клеона обратилась к нему с вопросом: - А мы сможем увидеть Лувр? Я слышала, что его галереи заполнены всемирно известными картинами и великолепной скульптурой. - Все они ворованные, - сердито бросила герцогиня. - Награблены в сотнях сражений. Любопытно, смогут ли итальянцы смотреть на них так же спокойно, как англичане? Граф засмеялся. - Мадам, я думаю, что вы немножко несправедливы, - отозвался он. - Но я не буду пытаться примирить вас с новой Францией. Путь это сделает сам Первый консул. В Кале мне говорили, что и он, и его жена очень заинтересовались вашим приездом. |
|
|