"Джойс Кэри. Радость и страх [H]" - читать интересную книгу автора

- Вы в какую сторону? - спрашивает он.
- В город.
Он поворачивает и идет с ней рядом. Вдруг она останавливается. - Мистер
Бонсер, почему вы глазеете на мое окно?
- Потому что, если бы не вы, мне впору бы лезть в петлю.
- Чушь какая, вы не имеете права...
- Клянусь, мисс Баскет. И если бы вы оказались в моем положении, если
бы с вами не хотели знаться, бойкотировали вас...
- Но я-то ничего для вас не сделала.
- Вы были добры. Вы отнеслись ко мне по-человечески.
Табита катит велосипед быстрее. Ей хочется уйти подальше от окон
родного дома и хочется слушать Бонсера. Она твердо решила относиться к
нему по-человечески.
- Но в каком же положении вы оказались?
И Бонсер рассказывает ей удивительную историю: что он - незаконный сын
некоего высокородного вельможи и некой графини, которая бросила мужа ради
любовника и, приняв фамилию своей горничной, передала ее сыну.
- Но, мистер Бонсер... - Она смотрит на него во все глаза. - Какая
странная история!
- Правда удивительнее всякого вымысла, мисс Баскет, а для меня это
история трагическая. Вам не понять, что это значит, когда все тебя
презирают, называют - простите за грубое слово - ублюдком.
- Но такого никто себе не позволит.
- Вслух - нет, но думают, и вы это думаете, а вы еще такая добрая,
такая храбрая. Я ведь знаю, для вас даже разговаривать со мной значит
рисковать вашим положением в обществе.
- Бросьте, мистер Бонсер, это глупо. Вы просто все это выдумали. В
теннисном клубе с вами, возможно, обошлись дурно - они там порядочные
снобы.
- Нет, вы не понимаете. И как вам понять? У вас есть друзья.
Его отчаяние трогает Табиту чуть не до слез. Она умоляет его быть выше
предрассудков, не обращать внимания на людскую подлость. А десять минут
спустя под деревьями возле кладбища он уверяет ее, что она - единственная
девушка, которую он когда-либо любил или полюбит. Она - его жизнь, его
душа, его надежда. Он целует ее руку, ее щечку и, когда она отшатывается
от него, клянет себя и восклицает: - Но я забылся. Я не вправе говорить о
любви ни одной порядочной девушке.
Этим он вынуждает Табиту умерить свое негодование и успокоить
несчастного: - Нет, почему же не вправе? - Следуют новые поцелуи, новые
уверения, и наконец она отправляется за покупками в таком смятении чувств,
что вместо сахара просит отпустить ей риса, а вместо копченой трески -
селедок. Она сама не своя. Она думает: "Не верю ни одному его слову. Не
может быть, чтобы он меня полюбил. Чушь это, и больше ничего".
Но через два дня, в дождливый вечер, она стоит под аркой ворот у
изолятора, в пустынном месте, куда можно добраться только на велосипеде.
Ее терзает ужас и чувство вины. Она думает: "Это последний раз. Так не
может продолжаться". Но Бонсер целует ее, и она в предельном изумлении
говорит себе: "Да, он действительно меня любит".
После этого жизнь ее делается фантастичной, как сон, и безумно
интересной. Она отказывает Бонсеру в новом свидании и на следующий же день