"Алексей Чадаев. О чем говорится в сказках?" - читать интересную книгу автора

этой самой русской мифологии, отраженной у Некрасова, Аксакова, Одоевского и
того же Островского; как языческое божество холода. Однако в советской
версии он оказался лишен той брутальности и жестокости, которую мы знаем по
русским сказкам - это добрый рождественский дед, раздающий подарки из мешка.
Видимо, за этим же самым - т.е. для очеловечения образа - понадобилась и
Снегурочка. Однако тут возникли проблемы родственного порядка - кем она
приходится деду? Дочка - как у Островского - почему-то не получилось
(видимо, из-за неочевидного давления образа Св.Николая). Поэтому она то
"внучка" (в смысле "октябрята-внучата-ильича"), то племянница, то еще
непонятно кто. В общем, приблудная какая-то родственница. Но пролеткульту
Снегурочка даже очень удобна - все-таки соответствующие мероприятия у нас
всегда организовывались женщинами, и найти подходящую Снегурочку гораздо
легче, чем подходящего Деда.
Надо сказать, Дед - чуть ли не самый главный культуртрегерский успех
советской власти. Ибо, если говорить о русском двоеверии, то его извечной
проблемой было вакантное место главы "языческой" части пантеона. Все
дохристианские претенденты на эту роль - от Роды через Хорса и Сварога до
Перуна - категорически не катили, ибо внятного понимания того, почему именно
этот бог - верховный, никогда не предъявлялось; и поэтому все попытки
воздвигнуть какого-то из идолов на постамент в качестве верховного - по
большей части, являвшиеся заимствованиями из других культур - не клеились. А
вот с Морозом - получилось ведь, и спустя десять веков после конца
институализованного язычества! Бог холода и зимы, он же - бог календаря, он
же - бог подарков и надежд, семейного счастья - дед занял собой все те
места, которые положены верховному божеству; и никто не возражает против
єтого: действительно, кто, как не Мороз, главный русский бог?
Ну, а Снегурочка - это что-то вроде Афины при нашем Зевсе.

11. Снежная Королева

Разобрать "Снежную Королеву" я положил себе еще в прошлые выходные.
Однако Андерсен есть Андерсен - приступать к нему, не съев пуд соли,
нельзя - дело серьезное; я еще никогда не сталкивался с говорящими шкафами,
поющими клумбами и крысиными царствами.
Снежная Королева появилась у меня на горизонте еще в тот момент, когда
я занимался поисками матери Снегурочки - или еще каких-то ее родственников.
В какой-то момент мне даже показалось, что Королева - это и есть Снегурочка,
только избежавшая "огня Леля" и потому сумевшая не погибнуть. Но нет:
Снегурочка является нам каждый год вечно юной, а мифологическое
пространство - оно так устроено, что в нем все происходит "всегда" - то есть
Снежная Королева и Снегурочка - хотя, возможно, и родственники, но все же
разные, если не противоположные персонажи.
Зато у Королевы обнаружилась еще одна "родственница", совершенно в
другом роде. Когда кто-то после "Снегурочки" попросил меня разобрать
"Хозяйку медной горы", я на первом же уровне анализа (анализ фабулы)
обнаружил, что сюжет Хозяйки, в общем, несамостоятельный - он в точности
повторяет историю "Снежной Королевы". Только роль Кая выполняет Данила, роль
Герды - Катерина, а в ипостаси Королевы, разумеется, выступает Хозяйка. Это
она забирает юного Данилу к себе в гору, чтобы он там мастерил Каменный
Цветок (как Кай складывал головоломку о Вечности), и она же парадоксальным