"Бертрам Чандлер. Вернуть вчерашний день" - читать интересную книгу автора Я посмотрел на нее. Лицо ее было бледным, покрытым испариной. Рука
зажимала рот, как будто она задыхалась. Вначале я решил, что все это - искусно разыгранный спектакль, изображающий страдающую от космической болезни космолетчицу. Потом понял, что при работе на этих маленьких ракетках, совершающих полеты только на короткие расстояния, у Анны просто не было возможности привыкнуть к невесомости., которая здесь наступает только на очень короткое время в середине пути, при смене положительного ускорения на отрицательное. - В отсеке... - выдавливала она из себя. - Бутылка. Пилюли... Я увидел бутылочку, убедился, что это нужная ей, открыл и достал две таблетки. Анна схватила их и поднесла ко рту. Пилюли уплыли, прежде чем она успела проглотить их. Я дал ей еще две. Эти она сумела удержать. Лицо ее постепенно ожило и порозовело: - Извини, - сказала она. Я вздохнул. - На этом отрезке при постоянном ускорении мы никогда не испытываем невесомости, - сообщила она. - Разве только немного. Принимаем пилюли перед поворотом или если знаем, что двигатель может остановиться. - Я тебе верю. Оденься, пойдем посмотрим, что произошло. Анна оделась раньше и стала ожидать окончания моего туалета: - И что теперь? - спросила она, в то время как я справлялся с застежкой на брюках. - Останься лучше здесь, пока я осмотрю судно, - посоветовал я. - Это мой корабль! - вспыхнула она. - Хорошо. Пойдем вместе. Но я буду впереди. Но даже если и так, все-таки не стоит оставлять ее здесь, одну в темной каюте неисправного корабля. И потом, Анна все-таки лучше меня знакома с кораблем. Открыв дверь каюты, я выплыл в образовавшийся проем. Приходилось одной рукой держаться за спинку прикрученной к полу кровати, а другой - удерживать дверь открытой. По бокам узкого прохода вокруг главного подъемника были перила, и я мог спускаться, цепляясь за них. Перед тем, как начать спуск, я дождался Анну, забрал у нее фонарик и прицепил к поясу. Не стоило рисковать единственным источником света на спиральной лестнице в условиях невесомости. Игнорируя ступеньки, я прыгнул в ствол центрального подъемника - и устремился вниз. Сзади слышалось дыхание Анны, похоже, она неплохо адаптировалась к невесомости. Мы миновали общие комнаты, кают-компанию и достигли нижнего яруса. Дальше проход был закрыт герметичной дверью. А за дверью - рубка управления. Измеритель давления, защищенный металлической оболочкой, показал нулевое значение. - Кто может быть в отсеке в это время? - спросил я. - Айвор, - замешкавшись, ответила Анна. - Сейчас его смена. Может быть, капитан. - Им конец, - сказал я, - А где остальные - инженер и свободный офицер? - Наверное, где-нибудь там, - прошептала она. - Я, черт возьми, догадываюсь, что они где-то там или сям. Эти дерьмовые сирены были слышны, наверное, даже в Приграничье. С ними что-то случилось. |
|
|