"Бертрам Чандлер. Поймать звездный ветер ("Приграничье" #20)" - читать интересную книгу автора

инспекторов Ллойда - инженеры, а "Летящее облако" для этих заносчивых
механиков - что кость в горле. Они считают его вчерашним днем, бесплодной
попыткой вернуть старые добрые времена, когда мастер, по словам самого
Ллойда, "мастер от Бога", мог делать все, что ему заблагорассудится.
Скорость хода парусника напрямую зависела от умения мастера. Скорость хода
светового корабля также должна от этого зависеть. Специалист по паровым
машинам на паруснике обладал незначительным званием и имел в подчинении лишь
боцмана, плотника и корабельного мастера. Подобный же специалист на световой
яхте должен быть в звании младшего офицера. Поэтому Институт
пространственной инженерии не любит световые яхты. Так что они, скрепя
сердце, обратились к Ллойду. Поэтому наследники и правопреемники этого
процветающего владельца кофейных домиков постараются рано или поздно - и,
скорее всего, рано! - отменить действие этого сертификата.
"Летящее облако" было детищем Граймса. Он вынес антиматерию из
антиматериальной системы. Он разработал способ ее использования. Ему удалось
убедить работодателей в том, что световая яхта - достаточно экономичный вид
космического транспорта. И теперь лишь от нас зависело, удастся ли это
доказать. Если первый полет закончится успешно, Ллойду ничего не останется,
как с извинениями выпустить полный сертификат.
Так что мы приняли корабль, уже удостоенный сертификата пригодности.
Пока мы играли с катамараном и дирижаблем, Граймс творил чудеса. "Летящее
облако" было полностью оборудовано и снабжено провизией. Водоросли, дрожжи и
клетчатка цвели пышным цветом. Гидропонные контейнеры составили бы честь и
лайнеру класса императрицы. Последний груз - неромантические слитки цинка
для Гроллора - уже загружался на корабль через главный конвейер.
Мы были вынуждены поверить Граймсу на слово, что корабль снабжен всем
необходимым. Слово Граймса и слово девчушки Симмонс, уверившей нас, что она
сама, лично, проинспектировала каждый механизм корабля. Мы надеялись, так
оно и есть, особенно по части оборудования, лонжеронов и парусов, которые
невозможно нормально проверить в условиях атмосферы и действия
гравитационного поля.
Как бы то ни было, что-то сделать было возможно. Ральф поставил свой
автограф в форме, заполненной от руки, а я, его помощник, (правда,
временный, зато неоплачиваемый), засвидетельствовал его подпись. А Марта
Уэйн, как представитель "Хроник", сделала звуко- и видеозапись исторического
момента. Док Дженкинс предположил, что вот он, хороший повод выпить. Ральф
нахмурился и сухо сказал, что, раз нам приходится выходить в космос на
неаттестированном корабле, лучше сохранять трезвость. Граймс сообщил ему,
что он просто болван, ведь до старта не менее двенадцати часов. Так что
Сандра отправилась к мини-бару и открыла холодильник, достав оттуда две
бутылки шампанского. Граймс лично их откупорил, радостно захохотав, когда
пробка ударила в потолок. "На этом корабле двигатели должны выполнять работы
не больше, чем эта бутылка, если им управлять подобающим образом", -
пробормотал он. Наполнив бокалы, командор провозгласил тост:
- За "Летящее облако"! - серьезно сказал он. - И за всех, кто поведет
его в путь!
-За "Летящее облако!" - дружно подхватили мы.
Командор осушил свой стакан и поставил его на стол. В его жестах и
взгляде отчего-то сквозила печаль:
- Капитан Листауэл, - тихо сказал он. - Я здесь лишний. Это ваш