"Чарльз Спенсер Чаплин. Моя биография " - читать интересную книгу автора

были сшиты из красных и черных полос, собранных на плечах в складку. Мать
пыталась убрать складки, но ей это не очень удалось. Сидней горько плакал,
когда ему пришлось надеть новое пальто:
- Что скажут мальчишки в школе?
- А разве это так важно, что люди скажут? - спросила мать. - К тому же
пальто выглядит отлично.
Впоследствии Сидней не мог понять, как это он согласился тогда надеть
такое пальто, но мать умела убеждать, и он подчинился. Из-за этого
злополучного пальто, да еще пары старых материнских ботинок, у которых
спилили высокие каблуки, ему пришлось выдержать в школе немало потасовок.
Мальчишки дразнили его "Иосифом в разноцветных одеждах". А меня в красных
чулках, отрезанных от маминого трико (они еще все время собирались в
складку), прозвали: "Сэр Фрэнсис Дрэйк" <Дрэйк Фрэнсис - мореплаватель и
пират XVI в., ставший адмиралом британского флота. Дрэйк носил красные
чулки, отсюда - детское прозвище Чаплина.>.
В довершение всех наших бед у матери начались сильные мигрени, и она
была вынуждена бросить шитье. Целыми днями она лежала в темной комнате с
компрессами из распаренного чайного листа на глазах. У Пикассо был "голубой
период", а у нас "серый", когда от голодной смерти нас спасали лишь дары
благотворительности - талончики на суп да посылки для бедных. После уроков
Сидней продавал газеты, и хотя его заработок был каплей в море, он все-таки
был подспорьем. Но во всяком кризисе наступает перелом, и для нас он
оказался счастливым.
В один прекрасный день, когда мать еще лежала с компрессом на глазах, в
нашу темную комнату ворвался Сидней и, бросив на кровать свои газеты,
завопил:
- Я нашел кошелек!
Он вручил его матери, и когда она его раскрыла, то увидела там кучку
серебряных и медных монет. Мать сразу закрыла кошелек и от волнения снова
упала на подушки.
Продавая газеты, Сидней вскакивал в проходящие мимо омнибусы. И вот на
пустом сиденье империала он заметил кем-то оброненный кошелек. Словно
нечаянно, он быстро бросил газету поверх кошелька, а потом подобрал ее
вместе с кошельком и поспешил сойти. Укрывшись за афишной доской, он раскрыл
кошелек и увидел там серебро и медь. Он рассказал, что у него страшно
забилось сердце и, не пересчитав деньги, он сразу помчался домой.
Когда мать пришла в себя, она высыпала содержимое кошелька на кровать.
Но в кошельке все еще ощущалась какая-то тяжесть. Значит, там было
внутреннее отделение! Мать открыла его и увидела семь золотых соверенов. Мы
были без памяти от радости. Адреса в кошельке, слава богу, не оказалось, и
поэтому мать не слишком мучилась угрызениями совести. Хотя тень сочувствия к
незадачливому обладателю кошелька и омрачила на мгновение нашу радость, мать
быстро рассеяла ее, сказав, что кошелек нам ниспослал господь.
Была ли болезнь матери вызвана причиной физического или психического
характера, не знаю. Но через неделю она выздоровела. И как только
поправилась, она купила нам новую одежду, и мы уехали отдыхать к морю, в
Саусэнд.
Впервые увидев море, я был словно загипнотизирован. Когда в яркий
солнечный день я сбежал к нему по крутой улочке, мне показалось, что оно
повисло надо мною - живое, трепещущее чудовище, готовое вот-вот наброситься