"Олег Чарушников. Пункт проката (Фантастическая повесть)" - читать интересную книгу автора

линии". Это было тем более непонятно, что контактов с Землей не
допускалось ни малейших.
Ровно в назначенное время в номер влетел Уинстон. Следом один из
угрюмых молодцов-телохранителей внес костюм на вешалке, шляпу и штиблеты -
все, естественно, черное. Я посмотрел на вещи со вполне понятным
подозрением.
- С него сняли?
- Никак нет, сударь, он еще едет. Но одет именно так.
- А когда прибывает?
- В двадцать два ноль-ноль.
- Послушайте, Уинстон, - заговорил я, делая знак телохранителю, чтобы
удалился. - Мне бы очень не хотелось лишней крови... Нельзя ли это как-то
уладить?..
Бармен заулыбался с готовностью. В этом человеке явно пропадал
недурной актер.
- Что вы, сударь, мы же понимаем. Какая кровь, никакой крови! От
стрельбы столько шума... И потом, кого винить, если вагон, в котором
следует наш дорогой новый начальник, случайно отцепится от состава и
ненароком сойдет с рельсов? Некого винить. А уж в том, что поезд в это
время будет идти через мост над рекой... Тут надо просто извергом быть,
чтобы обвинить кого-нибудь из наших. Все чисто, сударь, никакой крови...
"А тебя, братец, первым в Отчет запишу, - подумал я. - Дай только
добраться. Всю вашу мафиозную семейку".
- А если машинист заметит?
- Не заметит, - коротко ответил Уинстон. - Темно, вечер. По правде
сказать, за такие деньги он бы и днем не обратил внимания... Ну, а дальше
будет подцеплен другой вагон, опять же во время случайной остановки. На
предпоследней перед городом станции туда сядете вы...
- Мы, - поправил я. - Мне не хочется ни на минуту расставаться с
вами, дружище.
- Виноват, сядем мы... На вокзале нас встретят представители
Горэкономупра.
- Надеюсь, без лишней помпы?
- У них помпы не бывает, - пояснил бармен. - Тихая организация. А
сейчас позвольте помочь вам одеться, сударь. Нам пора ехать.
Через пятнадцать минут агатовый лимузин выезжал на окраину Города №
3. Мелькнули за окнами последние трубы (они так и не дымили, непонятная
планета!), кончился и унесся назад длиннющий бетонный забор склада бумаги,
автомобиль вырвался на степной простор.
Быстро темнело. Степь была все такой же унылой, как и в день моего
прилета сюда. Покачивались редкие кустики, устоявшие под действием
кислоты. Небо хмурилось. В машине потянуло едким запахом - приближался
дождь.
Не стану описывать, как, погасив огни, мы ждали у станции приближения
поезда, как под покровом темноты пробирались в вагон, как
молодцы-охранники несли свою угрюмую вахту - один в тамбуре, другой у
дверей купе, где уже был накрыт стол и бармен подавал походный ужин... Я
не буду всего этого описывать, нет ни желания, ни времени, ибо не
прельщает меня сия детективная романтика, не прельстила тогда, а теперь и
подавно.