"Олег Чарушников. Пункт проката (Фантастическая повесть)" - читать интересную книгу автора

А коли есть охота, пусть описывает уголовная полиция, - если,
конечно, дозволит бравый ее начальник, по совместительству - лейтенант в
семействе Кисселини.
Скажу одно: когда ровно в двадцать два ночь-ноль мы вышли из вагона,
на перроне ждал автомобиль - точнее подобие агатового лимузина, но с
государственным номером. Не говоря ни слова, встречавший пожал мне руку и
жестом пригласил в машину. А еще через десять минут мы с Уинстоном стояли
перед дверями городского Управления по осуществлению 100-процентной
экономии - здания, в котором должна была произойти развязка этой
затянувшейся истории.


Глава 13

Святая святых

Двери отворились, и мы ступили на красную ковровую дорожку.
- Ого, - только и смог выговорить мой бедный бармен.
Больше сказать ему ничего не удалось. Оглушительное "Ур-р-ра!"
прокатилось над колоссальным вестибюлем, по всему пространству которого
шпалерами выстроились служащие Управления. Духовые ударили встречный марш,
надсажалась медь, барабаны неистовствовали.
- А-а-а! - ревел строй.
Под звуки фанфар по широкой центральной лестнице, украшенной плакатом
"Борьба с мышами есть безусловное продолжение борьбы за 100-процентную
экономию. Серж Кучка", нам навстречу сошла группа товарищей. Возглавлял
процессию сухой, надменного вида старик с небольшой птичьей клеткой в
руках.
Клетка была покрыта куском багрового шелка, и кто в ней находится, я
не разглядел. Уинстон тоже. По-моему, он вообще ничего не различал, будучи
совершенно подавлен церемонией встречи, и только все время придерживал на
голове шляпу, точно боясь, что под напором музыки и оваций она улетит
неведомо куда.
Надменный старик пожевал губами, и в одно мгновение все стихло. Пошла
речь.
- Дорогой товарищ Кадряну! - ("Это я Кадряну, - пронеслось в моих
мозгах. - Авеля больше нет. Прощай, крестный сынок!"). - От лица
коллектива Управления позвольте приветствовать вас на новом ответственном
посту и выразить надежду, что под вашим руководством...
Дальше полилась заурядная бюрократическая речь, из тех, что
произносятся неизвестно для кого - ни для встречающих, ни для прибывших,
ни для публики, которая будет, зевая, читать назавтра отчет в газетах. Для
кого произносятся эти речи? Для Истории? Боюсь, на ее месте я давно бы
умер со скуки. Единственная информация, какую удалось выловить,
заключалась в следующем: оратор с клеткой являлся здешним экзекутором, то
бишь правителем канцелярии.
Увлеченный своими мыслями я не заметил, как речь кончилась.
- ...наш скромный подарок! - провозгласил экзекутор и протянул мне
клетку.
- А что там? - полюбопытствовал я, принимая подношение.