"Дебипрасад Чаттопадхьяя "Саншха и Ньяяти: анализ иллюзий и реальность"" - читать интересную книгу автора

окончательному посвящению) с шакьяпуттья саманами, мы должны
отказаться от делания зла и делать добро".

И вот эти воины пошли к бхикку и просили о посвящении паббаджа; бхикку
даровали им паббаджу и упасампаду.

Военачальники, стоявшие во главе армии, спрашивали царских воинов:
"Почему и как это происходит, что воинов N.N. и N.N. нигде не видно?"

"Воины N.N. и N.N., господа, посвятили себя религиозной жизни и
присоединились к бхикку".

Тогда военачальники, стоявшие во главе армии, были раздосадованы,
роптали и прогневались: "Как могут шакьяпуттьи саманы посвящать в
духовный сан лиц, находящихся на царской службе?"

Военачальники, которые были во главе армии, рассказали магадхскому
царю Сении Бимбисаре о случившемся. И магадхский царь Сения Бимбисара
спросил у вершителей правосудия: "Скажите мне, мои добрые господа,
какого наказания заслуживает тот, кто посвящает в духовный сан лицо,
находящееся на царской службе?"

"Упадджхая (то есть наставник, под руководством которого получают
посвящение), ваше величество, должен быть обезглавлен; у того, кто
произносит каммаваччану, должен быть вырван язык; у тех, кто входит в
общину, половина их ребер должна быть переломана".

Тогда магадхский царь Сения Бимбисара пошел к месту, где находился
Благословенный; приблизившись к нему и с уважением приветствуя
Благословенного, он сел близ него. Сидя близ него, магадхский царь
Сения Бимбисара сказал Благословенному:

"О владыка, существуют неверующие цари, которые не чувствуют
склонности к вере; они могут беспокоить бхикку даже по пустякам.
Прошу, о владыка, пусть их преподобия не даруют паббаджу лицам,
находящимся на царской службе..."

Вследствие этого и по этому случаю Благословенный, освободившись от
религиозной беседы, обратился к бхикку таким образом:

"Пусть никто, о бхикку, из находящихся на царской службе не получает
паббаджу посвящения. Тот, кто дарует паббаджу указанным лицам, будет
виновен в нарушении дуккате (минимальная форма нарушения)" (СВЕ,
XIII, 194-196).

Правда, дукката была не столь серьезной, как другие формы нарушения,
такие, как параджике и т.п., упомянутые в "Виная питаке". Однако это
не означает, что дукката как форма проступка внутри общины не
представлялась серьезной вообще. И необходимо отметить, что Будда
также заявлял, что то же самое нарушение будет приписано тому, кто