"Александр Чаянов. Необычайные, но истинные приключения графа Федора Михайловича Бутурлина" - читать интересную книгу автора

публики.
Бутурлин со своею спутницей довольно грубо протолкались сквозь толпу и
одни из первых вошли в балаган, бросив золотой оторопевшему хозяину.
Пробежав глазами горы всякой чепухи, они остановились около огромной
кадушки, в которой лежала, изнемогая, женщина-рыба.
Сомнений не могло быть, перед ними в мутной зеленоватой морской воде
лежала преображенная в полуживотное, по-прежнему прекрасная Жервеза.
Мадлена, вся в слезах, перепрыгнула через канат, ограждающий феномен
от публики, и заключила подругу в объятия.
На глупом лице женщины-рыбы ничего не выразилось, кроме страха, а Жан
Тритату, оповещенный своими окружающими о том, что крадут его главное чудо,
с огромной палкой бросился на Мадлену.
Бутурлин сбил его с ног ударом кулака, но через минуту был вынужден
обнажить шпагу, отбиваясь от дреколья напавшей на него челяди Тритату.
Отбивая правой рукой удары, он снял левой с цепочки медальона склянку
архимандрита трирского Мелхиседека и опорожнил ее содержимое на несчастную
женщину-рыбу. Раздался страшный треск, и густые фиолетовые пары наполнили
собою балаган. Нимфа, снова став женщиной, узнала Мадлену и бросилась с
криком радости в ее объятия.
- Дьявол! Дьявол! - кричал Жан Тритату и его прислужники, отступая при
виде совершенного чуда и крикнув на помощь ярмарочную толпу, снова
устремились в атаку на дерзких посетителей.
Однако Бутурлин успел окропить священной водой вокруг себя и двух
рыдающих от неожиданного счастья женщин, и красные прыгающие языки пламени
встали перед оторопевшей от ужаса толпой.
- Дьявол! Дьявол! - кричал, взвизгивая, Жан Тритату.
Бутурлин вскочил на высокий жернов, которым некогда Яков молол
чечевицу для похлебки своему брату Исааку, и, подняв в руке священный сосуд
архиепископа трирского, объяснил толпе, что он не дьявол, что действует
святой водой во славу господа бога, разрушая козни дьявольские, рассказал
все, как было, и указал в заключение, что если кого и следует считать
порождением дьявола, то исключительно Жана Тритату, мучающего в плену души
человеческие и недаром обладающего сребрениками Иуды-предателя. В
подтверждение своих слов он тут же исцелил окроплением глухонемую старуху,
страдавшую падучей болезнью, и передал опустевший сосуд благочестивого
Мелхиседека прибежавшему на шум настоятелю собора, вполне подтвердившему
его слова.
Ярость толпы обратилась на балаганщика, все предприятие которого мигом
было разнесено в щепы, а сам он еле спасся поспешным бегством.
Пользуясь всеобщей суматохой, Федор втолкнул обеих девушек в карету, и
квадрига рослых коней в несколько мгновений вынесла их из города, где
почему-то уже стали бить в набат.
К вечеру они были в Брюсселе, и Мадлена, придя в себя от радости
первой встречи, к удивлению своему, заметила, что Федор не обращает на нее
никакого внимания.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

Глава I. Ипохондрия
Печаль моя полна тобою,