"Джон Чивер. Скандал в семействе Уопшотов" - читать интересную книгу автора

сиделку, которая сменила и то и другое.
После этого Мелисе стало гораздо лучше; наверно, ее лихорадочное
состояние было кризисом, теперь кризис благополучно миновал, и она
восторжествовала над своей болезнью. В девять часов сиделка дала ей
какое-то лекарство и пожелала спокойной ночи. Немного спустя Мелиса вновь
почувствовала озноб. Она позвонила, но никто не пришел, а температура
поднималась, сознание мешалось, и она ничего не могла с этим поделать.
Затрудненное биение сердца барабанным боем отдавалось в ушах. Она уже не
понимала, то ли это бьется сердце, то ли что-то стучит в мозгу, и видела в
своем воображении танец дикарей. Он длился очень долго, танцоры кружились
в хороводе все быстрее и быстрее, и в момент кульминации, когда Мелисе
казалось, что сердце ее вот-вот разорвется, она проснулась, снова трясясь
в ознобе и мокрая от пота. Наконец пришла сиделка и еще раз переменила ей
ночную рубашку и постельное белье. Согревшись, Мелиса почувствовала
облегчение. Два приступа лихорадки ослабили ее, но в то же время она
ощутила такое же удовлетворение, как в детстве. Спать ей больше не
хотелось, она встала с постели и, держась за мебель, медленно подошла к
окну и стала вглядываться в ночь.
Пока она смотрела, луну закрыли облака. Видно, было уже очень поздно -
в большинстве окон не было света. Но вот в стене слева от Мелисы
осветилось окно, и она увидела, как сиделка вводит молодую женщину и ее
мужа в точно такую же палату, в какой сидела в темноте Мелиса. Молодая
женщина была беременна, но схватки еще не начались. Она разделась в ванной
комнате и легла в постель, а муж меж тем распаковал ее сумку. На окне их
палаты, как и на всех остальных, было жалюзи, но его никто не позаботился
опустить. Разобрав вещи, муж расстегнул на жена ночную рубашку, стал на
колени перед Кроватью и положил голову на грудь жены. Так он оставался, не
шевелясь, несколько минут. Затем он встал - вероятно, услышал шаги сиделки
- и накрыл жену одеялом. В палату вошла сиделка и резким движением
опустила жалюзи.
Мелиса услышала крик ночной птицы, и ей захотелось узнать, что это была
за птица, какая она на вид, почему она не спит, за кем охотится.
Прокатилась низкая октава грома, величественная и в то же время
по-домашнему привычная, словно кто-то на небе выдвинул ящик комода. Потом
вдали, мелькнула бледная молния, а мгновение спустя на землю хлынул
проливной дождь. Звук Вождя, сочетаясь с острой болью в груди, казался
Мелисе похожим на повторные ласки возлюбленного. Дождь падал на плоские
крыши больничных корпусов, на лужайки, на листья в лесу. Боль в ее груди
как бы ширилась в становилась резче по мере того, как росла ее неодолимая
любовь к этой ночи, и впервые в своей жизни Мелису охватило нежелание
расстаться со всем этим, охватил страх, такой же бессмысленный и сильный,
как тот ее страх в темноте, когда она спускалась по лестнице, чтобы
закрыть дверь, - страх перед смертью.



10

В тот год белки превратились в настоящий бич и всех Тревожило
распространение рака и гомосексуализма. Белки опрокидывали мусорные ведра,