"Джон Чивер. Скандал в семействе Уопшотов" - читать интересную книгу автора

они жили, - великолепными розовыми дворцами, с патио и плавательными
бассейнами, вроде тех, что он видел в кино. Здесь ничего подобного не
было, и Эмилю даже не верилось, что в долгие жаркие дни лета это место
выглядит менее диким. Неужели здесь были флотилии парусных яхт, палубные
кресла и зонты на берегу? Теперь от всей этой летней мебели и следа не
осталось. Мелиса показала Эмилю дом; он увидел большое, крытое гонтом
здание на краю обрыва. Эмиль видел, что дом большой - он и был большой, -
но, если уж строить дачу, почему не построить что-нибудь изящное и
негромоздкое, что-нибудь, на что приятно смотреть? Но может быть, он не
прав, может быть, здесь есть чему поучиться? Мелиса так обрадовалась при
виде этого старого дома, что он готов был повременить с выводами. Она
расплатилась с таксистом и попыталась открыть парадную дверь, но в
насыщенном солью воздухе замок заржавел, и Эмилю пришлось помочь. Наконец
он открыл дверь, и Мелиса вошла в дом, а он внес чемоданы и затем,
конечно, купленные продукты.
Мелиса хорошо знала, что дача уютная - такой ей надлежало быть, - но
кисловатый запах, шедший от дощатых стен, казался ей ароматом той жизни,
которая когда-то текла здесь в летние месяцы. Ноты для скрипки,
принадлежавшие ее сестре, учебники немецкого языка, принадлежавшие ее
брату, акварель, нарисованная ее теткой и изображавшая чертополох, - все
это дышало жизнью их семьи. И хотя она давно рассорилась с братом и с
сестрой и они больше не поддерживали связи друг с другом, теперь она
вспоминала о них с нежностью и любовью.
- Я всегда бывала здесь счастлива, - сказала Мелиса. - Я всегда бывала
здесь ужасно счастлива. Поэтому-то мне и захотелось снова тут побывать.
Сейчас, конечно, холодно, но можно затопить печку.
Тут она заметила слева от себя на стене карандашные отметки - там
каждое Четвертое июля ее дядя ставил всех ребят и отмечал их рост.
Испугавшись, что Эмиль может увидеть это уличающее доказательство ее
возраста, она сказала:
- Отнесем продукты в холодильный шкаф.
- Забавно вы говорите: холодильный шкаф, - сказал Эмиль. - Я никогда
раньше не слышал, чтобы так говорили. Забавно называть так холодильник. Но
знаете, вы говорите по-другому, такие люди, как вы. Называете разные вещи
не так, как мы. Вот вы говорите "божественный"... Вы про кучу вещей
говорите "божественный"... а знаете, моя мать никогда не употребляет этого
слова, если только речь не идет о боге.
Напуганная отметками на стене прихожей, Мелиса стала в уме перебирать,
нет ли в доме еще чего-нибудь обличающего ее возраст, и вспомнила о
галерее семейных фотографий в верхнем холле. Там были ее карточки в
школьной форме, на яхте и много таких, где она играла на пляже со своим
сыном. Пока Эмиль относил продукты, она поднялась на второй этаж и
спрятала фотографии в стенной шкаф. Потом они спустились по крутой
тропинке на пляж.
Было на удивление тепло для этого времени года. Ветер дул с юга; ночью
он, вероятно, переменится на юго-западный и принесет дождь. Берег обдавали
волны, катившиеся со стороны Португалии. Сначала раздавался как бы взрыв,
вода с грохотом обрушивалась на берег, а затем сверкающий вал разливался
веером по песку, замирал и откатывался назад. Прямо перед собой у границы
прилива Мелиса увидела запечатанную бутылку с запиской внутри и побежала