"Джон Чивер. Скандал в семействе Уопшотов" - читать интересную книгу автора

удовольствием смотрела, с каким аппетитом он ест.
Покончив с обедом, он вытащил пачку сигарет и предложил Гоноре
закурить, словно она была не старухой, а его милой приятельницей и
ровесницей. Гонора спросила себя, не стала ли она моложавей под
благодатным воздействием морского воздуха. Она взяла сигарету и испортила
четыре спички, пытаясь закурить. Когда сигарета наконец зажглась, от дыма
у Гоноры появилось такое ощущение, будто ее горло режут ржавой бритвой.
Она раскашлялась и обсыпала пеплом платье. Молодой человек словно бы и не
заметил, как она уронила собственное достоинство, - он рассказывал ей
историю своей жизни, и она изящно держала сигарету между пальцами, пока та
не погасла. От курения она определенно чувствовала себя моложе. Он женат,
рассказывал гость. У него двое детей - Хейди и Питер, но жена его сбежала
с каким-то моряком и увезла детей в Канаду. Где они теперь, он не знал. Он
работал конторщиком в страховом обществе, и жизнь у него была до того
одинокая и бессмысленная, что однажды во время обеденного перерыва он
проник на лайнер и уехал на нем. Что ему было терять? По крайней мере хоть
немного повидает свет, если даже его и отправят домой под конвоем.
- Я скучаю по детям, - сказал он. - Это самое главное. Знаете, что я
сделал на прошлое рождество? Купил елочку, из тех, что продаются в
магазинах стандартных цен, поставил ее в комнате, украсил, купил подарки
для детишек, а когда наступило рождество, сделал вид, будто они ко мне
пришли. Конечно, все это фантазия, но я развернул подарки и вел себя так,
будто дети и вправду были у меня.
После обеда Гонора научила его играть в триктрак. Он очень быстро
усвоил правила игры, подумала она, и вообще он исключительно
сообразительный молодой человек. Позор, думала она, что ему приходится
губить свою молодость и способности, живя в одиночестве, печали и тоске.
Он не был красив. Лицо у него было слишком подвижное, а усмешка чуть-чуть
глуповатая. Но он еще совсем мальчик, подумала Гонора, и, когда станет
опытнее и добрее, лицо у него изменится. Они играли в триктрак до
одиннадцати часов, и, по правде говоря, с тех пор как она уехала из
Сент-Ботолфса, она еще ни разу не чувствовала себя такой счастливой или,
во всяком случае, такой довольной. Когда они пожелали друг другу спокойной
ночи, он замешкался у дверей; глядя на Гонору со своей чуть глуповатой -
или, может быть, лукавой? - усмешкой, он, казалось, намекал, что она могла
бы оставить его переночевать на свободной койке у себя в каюте. Но
хорошего понемногу, и она закрыла дверь у него перед носом.
На следующий день он не появился, и Гонора недоумевала, где он,
голодный и одинокий, скрывается на этом большом корабле. Бульон и
бутерброды, которые разносили по прогулочной палубе, лишь напомнили ей о
жестокой несправедливости жизни, и она не получила от ленча никакого
удовольствия. Днем она почти все время сидела у себя в каюте - на случай,
если ему понадобится ее помощь. Как раз перед тем, как зазвонил колокол,
призывавший к обеду, в дверь тихо постучали, и в каюту вошел вчерашний
посетитель. После обеда Гонора вытащила доску для игры в триктрак, но
молодой человек почему-то нервничал, и она выиграла все партии. Она
сказала, что ему надо бы постричься, и, когда он ответил, что у него нет
денег, дала ему пять долларов. В десять часов он попрощался, и она
пригласила его завтра вечером снова прийти пообедать.
Он не пришел. Когда в семь часов прозвонил обеденный колокол, Гонора