"Джон Чивер. Скандал в семействе Уопшотов" - читать интересную книгу автора

вызвала официанта и заказала обед, чтобы все было готово для гостя, но он
не пришел. Она не сомневалась, что его поймали и посадили под арест в
трюм, и подумала, что надо бы пойти к капитану - похлопотать за молодого
человека, рассказать, как он одинок и несчастен. Однако же решила ничего
не предпринимать до утра и легла спать. Утром, любуясь океаном, она
увидела его на верхней палубе; он смеялся и разговаривал с миссис Шеффилд.
Гонора рассердилась. Она ревновала, хотя и пыталась убедить себя, будто
это просто разумное опасение, как бы миссис Шеффилд не предала его, если
он ей доверится. Он, конечно, видел Гонору - он ей даже рукой помахал, -
но продолжал весело болтать с миссис Шеффилд. Гонора обозлилась. Она
испытывала даже некоторую боль, утратив то ощущение довольства и уюта,
которое охватывало ее, когда они играли в триктрак у нее в каюте, утратив
ощущение своей никем не оспариваемой полезности, своей незаменимости. Она
обогнула нос и перешла на подветренную сторону, чтобы полюбоваться, как
набегают волны. Она отметила, что сегодня, когда она расстроена, огромные
агатового цвета валы, испещренные белыми гребнями, кажутся ей более
могучими. Она услышала шаги на палубе и подумала, не он ли это. Не пришел
ли он наконец извиниться за то, что болтал с миссис Шеффилд, и
поблагодарить за проявленное великодушие? В одном она была уверена: миссис
Шеффилд не впустила бы пароходного зайца к себе в каюту и не кормила бы
его обедами. Шаги прошли мимо, вслед за ними другие, но она напряженно
ожидала. Неужели он так и не придет? Тут кто-то остановился позади нее и
сказал:
- Доброе утро, дорогая.
- Не называйте меня "дорогой", - сказала Гонора, круто повернувшись.
- Но для меня вы дорогая.
- Вы так и не постриглись.
- Я проиграл ваши деньги.
- Где вы были вчера вечером?
- Один симпатичный мужчина угостил меня в баре бутербродами и выпивкой.
- Что вы рассказывали миссис Шеффилд?
- Я ничего не рассказывал. Она рассказывала мне о своей орлоновой
одежде; впрочем, она пригласила меня выпить с ними перед ленчем.
- Прекрасно, в таком случае они могут и накормить вас ленчем.
- Но они не знают, что я еду зайцам, дорогая. Вы одна знаете об этом.
Никому другому я бы не доверился.
- Ну если вы интересуетесь ленчем, то в полдень я могу быть у себя в
каюте.
- Лучше бы в половине второго или в два. Я не знаю, когда мне удастся
отделаться от Шеффилдов, - сказал он и отошел.
В половине первого Гонора спустилась к себе в каюту и стала его ждать -
ибо, как у многих старых людей, ее часы минут на пятнадцать - двадцать
спешили, так что она всюду приходила на полчаса раньше и сидела сложа руки
в приемных, вестибюлях и коридорах, вполне отчетливо ощущая при этом, как
бежит время. Он влетел в начале третьего и сперва отказался спрягаться в
ванной.
- Если вы хотите, чтобы я пошла к капитану и рассказала ему, что на
борту есть безбилетный пассажир, я это сделаю, - сказала Гонора. - Если вы
этого хотите, я так и сделаю. Зачем дожидаться, пока сведения об этом
дойдут до него из кухни, а они дойдут, если официант увидит вас здесь.