"Диана Чемберлен. Огонь и дождь " - читать интересную книгу автора

должен держать свои чувства в узде.
После церемонии окончания школы он подошел к ней и, наклонившись,
прошептал в ухо:
- Я хотел бы пригласить тебя пообедать в какое-нибудь шикарное
местечко. Я собираюсь лепить тебя. И я хочу любить тебя.
- С этой же целью? - спросила она.
- С этой же целью.
Его желание лепить ее лишь слегка смутило ее чувства, но Миа и не
сомневалась, что он собирается лепить ее обнаженной. За годы обучения ей не
раз приходилось работать с обнаженной натурой. Однако она никогда не
представляла себя, так сказать, по другую сторону глины.
Стоя в потоках солнечного света, заливавших его студию, Миа начала
раздеваться. Хотя ей никогда не приходилось раздеваться перед мужчиной, она
была настолько уверена в его порядочности, что и не подумала волноваться, а
ее улыбка оставалась такой же безмятежной. Он звал ее Солнышком за эту
неизменную улыбку и добродушие, не оставлявшие ее несмотря на тяжелые
переживания из-за болезни матери. Он ходил вокруг нее, любуясь, как она
расстегивает блузку, как спускает по бедрам длинную нижнюю юбку, оставляя
ее лежать в солнечном пятне на полу. Наконец она сняла нижнее белье, часики
и серебряную цепочку, доставшуюся ей от бабушки, и ее тело засверкало юной
чистотой в солнечных лучах, от которых сам воздух мастерской начинал
казаться расплавленным золотом. Она чувствовала себя ужасно храброй.
- Ты в точности такая, как я себе тебя представлял, - восхитился Глен,
не переставая кружить возле нее, и его собственная золотистая шевелюра
сияла в солнечном блеске. - В точности то, на что я надеялся. Ты ведь
понимаешь, что я имею в виду.
Она кивнула. Она недаром была талантливой ученицей.
- Такая невинная нежность. Целомудренность. Ты просто восхитительна,
Миа.
Он платил ей за то, что она позировала ему. Миа брала эти деньги с
большой неохотой Она слишком нуждалась в них, чтобы позволить себе
отказаться. И вот почти две недели она сидела в студии на широком диване
посреди горы раскиданных подушек, облаченная лишь в шляпу с широкими
полями, которую надел на нее Глен, и в длинную узкую ленту, обвитую вокруг
шеи. Она восседала в углу дивана - одно колено поднято, один конец шарфа у
нее в руке, другой же свисает между грудей.
В итоге поза получилась весьма игривой, вызывающей. Ее несколько
покоробила мысль о том, как легко она позволила кому-то распоряжаться своим
телом. Это было началом двух весьма легкомысленных лет в жизни. Больше с
ней такое уже никогда не повторится.
Не сразу, а на второй или на третий день ее позирования Миа вдруг
поняла, что, сидя на диване, она стала ощущать совершенно новые чувства.
Низ живота стал вдруг наливаться кровью и казаться ей раскаленным - чувство
столь непривычное и неуместное, что она рассердилась на самое себя. Ты -
художница, он - художник И все же каждый раз, когда он прикасается к ней -
поправляя подушки, подставляя одну ей под колено, другую под плечо, - она
кляла себя за то, что ей были приятны его прикосновения.
К концу первой недели она уже умышленно принимала не правильную позу в
ожидании возбуждающих прикосновений его теплых уверенных рук.
В какой-то момент ей показалось, что из-за слишком нежного сложения в