"Николай Черкашин. Взрыв корабля " - читать интересную книгу автора

"Португали" тянулись на буксире шаланды и паровой катер, которые выделил нам
Домерщиков.
Надо вам сказать, что "Португаль" - большой по том временам и
комфортабельный пароход - принадлежал до войны Франции и ходил в океанские
рейды, в Южную Америку, на Дальний Восток. Война застала его врасплох в
Одессе. Турки перекрыли Босфор, и "Португаль" со всей своей французской
командой и капитаном Дива перешел на службу в Российский Красный Крест. На
судне разместили сотни больничных коек, оборудовали первоклассные
операционные, баню, прачечную, в общем, превратили его в большой плавучий
госпиталь. Часть команды набрали из русских. А военным комендантом судна был
назначен старший лейтенант Тихменев. Он пришел на "Португаль" вместе со
своей матерью, Аделаидой Адамовной, которая стала заведовать у нас бельевым
отделом.
Вот видите, какая у меня память: то, что было полвека назад, помню в
подробностях, а что делала вчера - убей бог, не скажу...
Да, вот еще любопытная деталь. На "Португаль" нанимался санитаром
будущий писатель Константин Паустовский. По счастью для него, в тот
последний поход мы ушли раньше, чем он смог появиться на судне.
Из Ризе мы двинулись поздней ночью. Я кое-как задремала и проснулась от
необычной тишины: смолкла пароходная машина. Подумала - пришли. Выглянула в
иллюминатор - берег далеко, и едва-едва светает. Оделась, поднялась на
палубу, смотрю, все начальство на корме. Оказывается, одну из наших шаланд
залило на крутом повороте, и теперь ее подгоняют к пароходу, чтобы откачать.
Вдруг с мостика кричит в рупор сигнальщик: "С левого борта - подводная
лодка!" Я метнулась к поручням и увидела, как темную, еще ночную воду
бурунит выставленный перископ. Бурунчик медленно обходил "Португаль" к носу.
Люди на палубе заволновались, но капитан Дива и комендант Тихменев стали
всех успокаивать: мол, по Женевской конвенции, никто не имеет права топить
госпитальные суда. Кто-то предложил подать сигнал нашим военным кораблям.
Кажется, неподалеку был броненосец "Ростислав", но Дива отказался,
сославшись на ту же Женевскую конвенцию, которая запрещала подобные
действия.
Перископ стал удаляться, и все облегченно вздохнули. Господь миловал.
Но тут снова закричал сигнальщик: "Вижу след торпеды!" Помню, что я
вцепилась в чью-то руку...
Торпеда угодила в середину парохода, в машинное отделение. Столб огня,
дыма и пара...
Взрыв был ужасный, так как одновременно взорвались и паровые котлы. В
машинном отделении как раз происходила смена вахт, погибли обе смены сразу.
Я не устояла на ногах, и меня швырнуло на палубу.
Хотя многие сестры не умели плавать, паники не было. Мужчины вели себя
по-рыцарски. Провизор Рытвинский отдал свой пробковый пояс графине
Татищевой. Ее муж попрощался с ней - он не умел плавать и вскоре погиб.
Завхоз Левицкий отдал свой пояс сестре милосердия Воронцовой. Полина
Константиновна прыгнула с кормы, но попала на острые лопасти винтов,
обнажившихся из воды.
Мать коменданта Тихменева кинулась вниз, в каюты, будить свою любимицу
сестру Юргенсон. Та всю ночь перевязывала раненых и только под утро
мертвецки уснула. Аделаида Адамовна погибла, а Юргенсон спаслась.
Пароход разломился пополам, и многие попадали в самый разлом. Даже не