"Николай Черкашин. Взрыв корабля " - читать интересную книгу автора

А наш броненосец усталый качает
То "мертвая зыбь", то "рогатая
смерть"...
Из старого офицерского
романса
Дневник Иванова-Тринадцатого неожиданно продолжился и дополнился
записками другого офицера - лейтенанта В. Совинского, старшего минного
офицера крейсера "Пересвет". По негаданной удаче, они попались мне в журнале
"Морские записки" за 1945 год, издававшемся в Нью-Йорке.
ВИЗИТНАЯ КАРТОЧКА. Вячеслав Николаевич Совинский родился в 1894 году.
Окончил Морской корпус в 1914 г. За боевые отличия произведен в лейтенанты.
Кавалер ордена Станислава III степени с мечами и бантом.


РУКОЮ ОЧЕВИДЦА:

"Тропики... Жара... Идем в Индийском океане в полной боевой
готовности. С борта ни одного огонька. В кают-компании все
иллюминаторы задраены на броневые крышки. Визжат
вентиляторы... Воздух накалился так, что даже "пеперминт" со
льдом не освежает.
Ужин закончен. Перешли в кресла под световой люк, откуда через
приоткрытую щелку, закрытую темной фланелью, чуть тянет
вечерней прохладой. Разговор не клеится.
Из люка доносится придавленный голос вахтенного боцманмата
Самойлова:
- Говорю вам, робяты, есть у него душа. Как окрестят, корабль
при спуске, так ен и живет. Если другой какой погодя то же имя
носит, так та же душа в его перебирается и, живет, хоча триста
лет ей.
Мы невольно прислушались. Молодые матросы, по-видимому мало
убежденные Самойловым, задавали ему каверзные вопросы: как
быть с "Полтавой", переименованной теперь в "Чесму"? Чья душа
в ней: старая ли - "Полтавы", или заменена теперь душой
"Чесмы", "али обе вместе"?
Звонок из каюты старшего офицера, вызвавший вахтенного, лишил
нас возможности услышать, как вышел из трудного положения
Самойлов. Разговор невольно перешел на затронутую тему.
Лейтенант Кузнецов, спасшийся с потопленного "Эмденом"
"Жемчуга", всегда настроенный несколько мистически, горячо
стал на защиту мнения Самойлова:
- Господа, не смотрите так легко на эти вопросы. Я утверждаю,
что есть что-то такое, что нам совсем не понять. Почему
"Новику" всегда не везло? Почему "Марии" обязательно тонут?
Почему Генмор не рискует больше назвать корабль "Русалкой"?
Нельзя отрицать что-либо потому, что законы математики и
физики не дают прямых объяснений... Что-то есть. И Самойлов,
может быть, прав, подойдя к этому вопросу попросту: дали имя -
появилась и душа.