"Николай Черкашин. Взрыв корабля " - читать интересную книгу автора

Наталья Николаевна только покачала головой:
- Не думаю... Екатерине Николаевне в ее беспомощном состоянии было не
до бумаг...
- В каком доме престарелых она умерла?
- На Смольной...
Я снял трубку и по "09" узнал нужные телефоны.
- Нет, - ответили мне. - Личные архивы наших пациентов мы не храним. В
лучшем случае вы сможете отыскать лишь историю болезни гражданки
Домерщиковой.
История болезни... Мне нужна была история жизни. Как глупо хранить
"скорбные листы", как досадно, что у нас не принято подводить итог
человеческой жизни хотя бы на одной тетрадной страничке. Имярек такой-то
прожил столько-то, совершил то-то и то-то, оставил после себя столько-то
взращенных детей, построенных домов, посаженных деревьев, вырытых колодцев,
написанных книг... И пусть бы эти тетрадные странички, пусть бы эти
кратчайшие истории жизни, вместо историй болезни, хранились бы вечно - при
ЖЭКах или районных архивах, при кладбищах или загсах. Ведь даже от самой
заурядной жизни должно оставаться нечто большее, чем даты на надгробии...
- Наталья Николаевна, может быть, у соседей что-то осталось? В старых
коммуналках всегда большие антресоли, а там иной раз такое пылится...
- Ой, вряд ли... Сейчас чуть где лишняя бумажка завелась, ее тут же в
макулатуру, на талоны... Свое-то толком не хранят, не то что соседское.
Тем не менее Катериненко начертила мне схемку, как найти дом ЭПРОНа, и
я отправился на улицу Скороходова, бывшую Большую Монетную. Огромное
шестиэтажное здание с высоченными колоннадными воротами, выстроенное буквой
"Л", выходило острым углом на стык улиц Скороходова и Льва Толстого.
Забегая вперед, скажу, что дом № 30 по улице Скороходова - частица
истории нашего флота. Здесь жили адмиралы Алафузов, Галлер, Кузнецов,
племянник Н. К. Крупской, вице-адмирал-инженер Крупский... Бывал здесь и
Новиков-Прибой...
У дворничихи - она еще помнила Екатерину Николаевну - я узнал номер
квартиры, где была комната Домерщиковых. С волнением поднимаюсь на пятый
этаж. Вот стены, в которых закончилась жизнь моего героя... Мир вам, стены
этого дома!
Звякает дверная цепочка, щелкает замок, и я вступаю в чужую жизнь.
Слова приветствия, слова объяснений, недоумение и настороженность сменяются
радушной улыбкой.
- Да-да, жили здесь такие... Екатерина Николаевна, боже!.. Неужели вы
ее знаете? Какие славные люди...
Мы наконец знакомимся окончательно: Ольга Павловна Беркутова,
преподаватель химии в одной из ленинградских школ. В квартире по-прежнему
живет несколько семей, и мы проходим в комнату Беркутовых, отделенную тонкой
перегородкой от бывшей комнаты Домерщиковых.
О своей соседке Ольга Павловна рассказывала восторженно:
- Добрейшей души человек... Образованнейшая женщина. Читала романы на
французском, английском, немецком... И нас учила, соседских девочек, меня и
сестру. Михаила Михалыча мы уже не застали, но она много о нем рассказывала,
его фотографиями была увешана вся стена... В молодости Екатерина Николаевна
была очень красивой, эффектной дамой. Из состоятельной семьи... Конечно, ей
пришлось нелегко. Но она никогда не унывала, мы не слышали от нее ни одной