"Гильберт Кийт Честертон. Странное преступление Джона Боулнойза [цикл о Брауне]" - читать интересную книгу автора

он не сразу подыскал слово и наконец со смешком его произнес
- катастрофы.
Еще сосны, еще кусок дороги остались позади, и вдруг он
замер на месте, словно волшебством внезапно обращенный в
камень. Бессмысленно говорить, будто он почувствовал, что
все это происходит во сне; нет, на сей раз он ясно
почувствовал, что сам угодил в какую-то книгу. Ибо мы,
люди, привыкли ко всяким нелепостям, привыкли к вопиющим
несообразностям; под их разноголосицу мы засыпаем. Если же
случится что-нибудь вполне сообразное с обстоятельствами, мы
пробуждаемся, словно вдруг зазвенела какая-то до боли
прекрасная струна. Случилось нечто, чему впору было
случиться в такой вот аллее на страницах какой- нибудь
старинной повести.
За черной сосной пролетела, блеснув в лунном свете,
обнаженная шпага - такой тонкой сверкающей рапирой в этом
древнем парке могли драться на многих поединках. Шпага
упала на дорогу далеко впереди и лежала, сияя, точно
огромная игла. Кидд метнулся, как заяц, и склонился над
ней. Вблизи шпага выглядела как- то уж очень безвкусно:
большие рубины на эфесе вызывали некоторое сомнение. Зато
другие красные капли, на клинке, сомнений не вызывали.
Кидд как ужаленный обернулся в ту сторону, откуда
прилетел ослепительный смертоносный снаряд, - в этом месте
траурно-черную стену сосен рассекла узкая дорожка; Кидд
пошел по ней, и глазам его открылся длинный, ярко освещенный
дом, а перед домом - озеро и фонтаны. Но Кидд не стал на
все это смотреть, ибо увидел нечто более достойное внимания.
Над ним, в укромном местечке, на крутом зеленом склоне
расположенного террасами парка притаился один из тех
живописных сюрпризов, которые так часто встречаются в
старинных, прихотливо разбитых садах и парках: подобие
круглого холмика или небольшого купола из травы, точно
жилище крота-великана, опоясанное и увенчанное тройным
кольцом розовых кустов, а наверху, на самой середине,
солнечные часы. Кидду видна была стрелка циферблата - она
выделялась на темном небосводе, точно спинной плавник акулы,
и к бездействующим этим часам понапрасну льнул лунный луч.
Но на краткий сумасбродный миг к ним прильнуло и нечто
другое: какой-то человек.
И хотя Кидд видел его лишь одно мгновенье, и хотя на нем
было чужеземное диковинное одеяние - от шеи до пят он был
затянут во что-то малиновое с золотой искрой, - при
проблеске света Кидд узнал этого человека. Запрокинутое к
небу очень белое лицо, гладко выбритое и такое неестественно
молодое, точно Байрон с римским носом, черные, уже седеющие
кудри... Кидд тысячу раз видел портреты сэра Клода
Чэмпиона. Человек в нелепом красном костюме покачнулся, и
вдруг покатился по крутому склону, и вот лежит у ног
американца, и только рука его слабо вздрагивает. При виде