"Гильберт Кийт Честертон. Если бы мне дали прочитать одну-единственную проповедь [Цикл о Брауне]" - читать интересную книгу автора

бережливостью, умением жить или умеренностью вкусов. Скажу
больше: приступ физической трусости лучше трусости
принципиальной; я пойму того, кто поддался панике и знает об
этом, но не того, кто, умывая руки, разглагольствует о
миролюбии. Мы потому и ненавидим чистоплюйство, что это -
сушайший вид гордыни.
Но, как я уже говорил, отношение к гордыне не так просто.
Учение о гордыне как о зле, особенно о духовной гордыне,
считают в наши дни мистической чушью, ничем не связанной с
простой и практичной современной этикой. На самом же деле
это учение особенно важно для практической этики. Ведь,
насколько я понимаю, основной ее принцип - сделать всех
счастливыми; а что мешает чужому счастью больше, чем
гордыня? Практическое возражение против гордыни - то, что
она огорчает и разъединяет людей, - не менее, если не более
очевидно, чем мистическое. Однако хотя с осуждением гордыни
мы сталкиваемся на каждом шагу, мы почти ничего не слышим и
не читаем о ней. Более того, почти все книги и теории
стимулируют гордыню. Сотни мудрецов твердят без устали о
самоутверждении; о том, что у детей надо развивать
индивидуальность, какой бы она ни была; о том, что всякий
человек должен добиваться успеха, а добившись, укреплять
свою власть над людьми; о том, как стать сверхчеловеком
(подробности письмом), и, наконец, о том, как особенно
исключительный сверхчеловек смотрит сверху вниз на обычных
сверхлюдей, которые так расплодились в нашем странном мире.
Короче говоря, в теории мы изо всех сил поощряем
самодовольство. Но не надо беспокоиться. На практике, как
и прежде, мы его не поощряем. Сильная, магнетическая
личность вызывает у близких знакомых одно желание: поскорей
от нее отделаться. Ни в клубе, ни в кабаке не любят острых
приступов самоутверждения. Даже самый изысканный и модный
круг видит сверхчеловека насквозь и называет его чаще всего
кретином. Да, апология гордыни не выдерживает критики в
жизни, а не в книгах. Моральное чутье и практический опыт
современных людей опровергают модную ересь всюду, где двое
или трое собрались хотя бы во имя свое.
И еще одной вещи учит нас опыт. Все мы знаем, что есть
на свете самоупоение - штука куда более неприятная, чем
самокопание. Оно неуловимее и в то же время опаснее, чем
все духовные немощи. Говорят, оно связано с истерией; не
знаю, мне часто кажется, что оно связано с бесовским
наваждением. Человек, одержимый им, совершает сотни
поступков по воле одной только страсти - снедающего
тщеславия. Он грустит и смеется, хвастает и скромничает,
льстит и злословит или сидит тихо только для того, чтобы,
упаси Боже, не забыли восхититься его драгоценной особой. Я
всегда удивляюсь: как это в наше время, когда столько
болтают о психологии и социологии, об ужасах детской
дефективности, о вреде алкоголя, о лечении неврозов -