"Г.К.Честертон. Преступление капитана Гэхегена ("Парадоксы мистера Понда")" - читать интересную книгу автора

скажет! Для нее он был просто мужчиной, который идет в клуб.
Итак, все три заявления Гэхегена точно совпадают по смыслу. В них
сообщаются одни и те же факты, намечаются одни и те же действия, приводятся
одни и те же доводы. Но они звучат совершенно по-разному в зависимости от
того, какая фраза сказана первой. Особенно - для современных скачущих девиц;
они наскакивают только на первую фразу, потому что нередко за ней
действительно ничего не следует. Направление в современной драме,
представленное творчеством мисс Эйза-Смит, где каждая фраза обрывается в
самом начале, имеет мало общего со стилем трагедии о Катоне, но оно тесно
связано с трагедией капитана Гэхегена. Эти женщины могли довести моего друга
до виселицы без всякого злого умысла, просто потому, что они думают
половинками фраз. Проломленные головы, изломанные чувства, сломанные жизни -
и все это потому, что они умеют говорить только на ломаном языке. Не кажется
ли вам, что не так уж дурно наше старомодное пристрастие к литературному
стилю, который приучает читать до конца все, что написано, и слушать до
конца все, что говорится? Не предпочтете ли вы, чтобы важное для вас
сообщение было выражено слогом Аддисона или Джонсона, а не всплесками
мистера Токсина и Ныряющей Герцогини?..
Слушая эту речь - признаться, довольно длинную, - юрист проявил все
большие признаки беспокойства и даже раздражения.
- Все это только догадки, - сказал он с почти лихорадочной
нервозностью. - Вы ничего не доказали.
- Да, - серьезно ответил Понд. - Вы правы, это догадки. Во всяком
случае, я угадал правильно. Я беседовал по телефону с Гэхегеном и знаю
правду о том, что он говорил и делал в тот вечер.
- Правду! - воскликнул Льюк с непонятной горечью.
Понд внимательно посмотрел на него. На первый взгляд лицо мистера Льюка
казалось застывшим, и, если присмотреться, оказывалось, что он очень прямо и
неподвижно держит голову, а волосы у него прямые, гладкие, словно
нарисованные густой и клейкой желтой краской.
Серо-зеленые глаза юриста, почти всегда прикрытые холодными веками,
казались необычно маленькими, как будто бы далекими, но странные огоньки
метались в них, точно крохотные зеленые мошки. И чем больше смотрел мистер
Понд в эти полузакрытые и все же неспокойные глаза, тем меньше они нравились
ему. Снова подумал он о заговоре против Гэхегена, но не о заговоре Джоан и
Артемис. Наконец он резко прервал молчание.
- Мистер Льюк, - сказал он, - вполне естественно, что вы заинтересованы
в делах вашего покойного клиента. Но можно подумать, что вами руководит не
только профессиональный интерес. Поскольку вы так глубоко вникаете во все,
что касается мистера Февершема, не можете ли вы сообщить мне кое-что о нем?
Скажите, вернулись ли мистер Февершем и его супруга из Брайтона в тот день?
Была ли дома миссис Февершем и заходил ли к ним Гэхеген?
- Ее не было дома, - ответил мистер Льюк. - Их ждали на следующий день.
Не понимаю, почему Февершем вернулся в тот вечер.
- Должно быть, кто-то вызвал его, - сказал мистер Понд.
Мистер Льюк резко встал, собираясь уходить.
- Не вижу пользы в ваших рассуждениях, - сказал он, холодно поклонился,
взял шляпу и покинул дом с непонятной стремительностью.
На следующий день мистер Понд оделся тщательнее и корректнее, чем
всегда, намереваясь посетить нескольких дам. Эта легкомысленная светская