"Борис Дмитриевич Четвериков. Эстафета жизни (Котовский, Книга 2)" - читать интересную книгу автора

Дочери Танюшке Софья Алексеевна читала на сон грядущий сказки. Когда
девочка стала подрастать, Софья Алексеевна придумала не столь редкий
воспитательный прием, к которому любят прибегать молодые матери. Она
вкладывала в книжку написанный ею листок, в этой самодельной сказке
описывалась некая русоголовая девочка... не Таня, а Тамара или Тася. Из
дальнейшего содержания сказки выяснялось, что эта самая Тамара или Тася,
подозрительно смахивающая на Танюшку, не слушалась маму, разбила чашку,
бегала по садику без пальто и могла простудиться... Наконец терпение
слушательницы исчерпывалось. Танюша, хитро поглядывая на мать, мусолила
пальчик и предлагала: "Пелевельнем?" - то есть: перевернем эту страницу,
где такие противные намеки и такие прозрачные описания.
Это "пелевельнем" вошло в обиход и имело большой успех в семействе
Фрунзе. Когда требовалось переменить нежелательную тему, закончить
неприятный или утомительный разговор, кто-нибудь из домашних предлагал:
- Пелевельнем!
И тогда общая напряженность рассеивалась, все улыбались и, весело
балагуря, шли пить чай.
Хорошо, необыкновенно хорошо дышится в семье Фрунзе. Друзья,
соратники Михаила Васильевича любят бывать у него. Даже совсем посторонние
люди стараются под каким-нибудь предлогом побывать у Фрунзе и свести с ним
знакомство.


2

Местный старожил, профессор-историк Зиновий Лукьянович Кирпичев начал
с того, что попросил какую-то книгу. Затем пришел, чтобы ее вернуть. Затем
просто зашел "на огонек".
- Книгу-то я у вас брал только ради предлога, чтобы свести знакомство
со столь выдающейся личностью, - признался он. - В университетской
библиотеке у нас, если угодно знать, давненько перевалило за сто пятьдесят
тысяч томов, да и моя личная библиотека - может, когда поинтересуетесь? -
тоже не из последних.
Кирпичев при этом пристально поглядел на Михаила Васильевича из-под
мохнатых седых бровей и отрывисто спросил:
- Командующий всеми Вооруженными Силами Украины и Крыма?
Уполномоченный Революционного Военного Совета Республики? Так я понимаю?
- Так, - подтвердил Фрунзе, с любопытством наблюдая посетителя и не
понимая, куда он клонит.
- Всеми вооруженными силами! Всеми! Надо же! Простите, я штатский
человек... Такое звание ведь будет куда выше звания харьковского
губернатора?
- То совсем иное.
- Но масштабы-то, масштабы несоизмеримы? Я к тому, что мы сидим, как
ни в чем не бывало, разговариваем, и чаю вы предложили... А князь
Оболенский... да разве можно было помыслить... Я к нему как-то обращался
по поводу университетской библиотеки... Боже милостивый, какая помпа!
- При чем же тут Оболенский?
- Как при чем? Очень даже при чем! Когда Оболенский был харьковским
губернатором, он задавал такого фасону! Принц! Да что там принц! Падишах!