"Мейвис Чик. Любовник тетушки Маргарет " - читать интересную книгу автора

______________
* Д.Г. Байрон. Дон Жуан. (Перевод Т. Гнедич.)


Глава 12

Он показывал мне старые фотографии, в том числе ту, па которой он
держит меня, маленькую, на руках, а мама улыбается, глядя на нас, - я
никогда не видела этого снимка. Кстати, у него есть фотография, где вы с ним
изображены вместе: ты пытаешься удержать на голове бутылку шампанского, а
он, хохоча, наблюдает за тобой. Непременно сделаю копию и привезу тебе.

Разумеется, я не отменила визит, но оделась строго, антенну сложила
так, чтобы она была практически незаметна, и замаскировала плавники. Среди
приглашенных был эксперт-искусствовед Фишер, и я сочла за благо держаться
его - остроумного, занятного, совершенно не интересующегося женщинами и
большого мастера словесных карикатур в духе Роулендсона.*
______________
* Томас Роулендсон (1756-1827) - английский живописец, мастер
портретов и пейзажей, бросивший живопись ради карикатур, в которых умел
гротескно передать характеры персонажей.

- Видишь вон ту особу? - спросил он, беззастенчиво уставившись на даму
с синими волосами - не по-старушечьи голубыми, хотя возраст у дамы и впрямь
был вполне почтенный, а кобальтовыми. Тени для век, а также помаду она
выбрала ярко-бордовые. Ногти у бабушки были как когти, а платье - из черного
бархата, длинное и облегающее. Несуразность облика дамы казалась особенно
комичной, поскольку та беседовала с Линдой, одетой в строгий костюм от Бетти
Баркли, смотрела на нее влажными от трогательной преданности глазами и вела
себя с наивной претензией на аристократизм.
Я кивнула.
- Как не видеть - мадам бросается в глаза, - ответила я, поглядывая на
старушку поверх стакана.
- Лукреция Борджиа, только кубка с ядом не хватает, - сказал Фишер. - И
трудится, не жалея себя.
- Ты имеешь в виду разговор с Линдой? Это даже для тебя чересчур зло.
Он тряхнул головой:
- Я имею в виду переговоры. Она скупает произведения искусства для
парня, который уже завладел половиной Уилтшира.
Я пожала плечами - мне это ни о чем не говорило.
Фишер, обняв меня за плечи, повел в тот конец L-образного зала, где
было меньше людей и, следовательно, ниже вероятность быть подслушанными.
- Этот парень по богатству вполне может соперничать с Ага-ханом, -
прошептал он мне на ухо и рукой, в которой держал бокал, указал на стену. Я
взглянула. - Вот чего он хочет.
- Недурной вкус, - заметила я, стараясь не выдать волнения, но надолго
меня не хватило, и я простодушно призналась: - Я тоже ее хочу. Я ее обожаю.
Всегда обожала.
Речь, разумеется, шла о "Головке девочки" Матисса.
- Она того заслуживает, - без всякого ёрничества согласился Фишер и, с