"Георгий Прокофьевич Чиж. К неведомым берегам " - читать интересную книгу автора

Высока гора Эчком. Точно серебряным шарфом окутала она белыми пушистыми
облаками, ослепительно сияющими на солнце, свои сильные плечи и гордо
поднятую шею и, нахлобучив до самых глаз шапку, окаймленную и зимой и летом
горностаевой оторочкой, задумчиво глядит в бескрайные просторы.
В плохую погоду ей видны только клубящиеся облака, покрывающие холодной
и скользкой изморозью зябнущую грудь, но зато в хорошую до мельчайших
подробностей у ног ее видно синее море и бесчисленные острова и проливы,
чуть не до самых берегов американского материка.
В конце февраля выдался такой редкий безоблачный день, что с краев
кратера, некогда дышавшего огнем и клокотавшего лавой, а теперь доверху
засыпанного вечным снегом, ясно виден был весь остров Круза, ситхинские
поселения и даже далекие проливы Стефена и принца Фредерика.
Необычно было видеть в эту пору года куда-то направлявшиеся то
одинокие, то сгрудившиеся в небольшие группы байдарки. Плыли на них не
простые люди, а тойоны, каждый со своим гребцом. А кроме байдар, иногда
вместе с ними в общих группах шли выдолбленные веретенообразные баты
многочисленных ситхинских и якутатских селений.
Еще совсем недавно окончилась ловля сельди и сбор сельдяной икры.
Скрытых в байдарах запасов икры и копченой сельди могло хватить по крайней
мере на месяц. Запасать рыбу впрок другим способом, кроме копчения, туземцы
не умели: она скоро покрывалась плесенью и становилась горькой.
В лодках было также спрятано оружие и на случай дурной погоды
непромокаемые камлейки, сшитые жилами из кишок сивучей.
До рыбного лова, когда красная рыба стоит плотной стеной от самого дна
до поверхности воды, оставалось больше месяца. Медведи еще не спешили к
своим заповедным местечкам, где скапливается горбуша и чавыча.
У плывших на лодках людей, впрочем, не было с собою никаких рыболовных
снастей. Не ко времени были и бобровые копья и нерпичьи дубины.
И тем не менее было совершенно ясно, что ловцы спешили к одной, всем им
известной цели, заставлявшей крепко объединиться и забыть о непримиримой
племенной вражде.
Гребли молча, сосредоточенно, без обычных шуток и без горластых песен.
Даже молодежь не устраивала соревнований в гребле.
Плыли давно. На ночь вытаскивали лодки, опрокидывали на ребро и,
подпирая их короткими веслами, устраивали навесы. Редко разводили костры и
угрюмо, в одиночку питались сельдяной икрой, копчеными селедками, протухшей
китовиной и китовым жиром.
Что-то таинственное и непонятное происходило на море и на земле.
Тихонько, крадучись подползали к самому берегу одинокие люди и целыми днями,
не сходя с места, всматривались в морскую даль, а заметив вдали одну или
несколько лодок, стремительно бежали к своим селениям, прямо к тойонам.
Хорошо подготовленные к далекому морскому походу тойоны в сопровождении
одного или двух человек, также крадучись, выходили к берегу, садились в
спрятанные в зарослях мелких заливчиков лодки и присоединялись к
проплывающим группам.
Тойон селения Ченю с острова Тытым, Лак Шенуга, прихватил с собой
пятидесятилетнего брата, пользующегося большой известностью, Нектулк-Атама.
Прошли остров Ачаку, остров Кояк, где присоединились несколько
начальников племени материковой земли.
Самостоятельно, не желая ни с кем иметь общения в пути, вышел на трех