"Ванцетти Иванович Чукреев. Орудия в чехлах " - читать интересную книгу автора

вправо, вперед, до самых чужих берегов. Такая же вода, как там, где
оставался и таял прозрачно-зеленый, окруженный широкими пенными полосами
след эсминца. Такая же вода, хоть, может быть, она и чужая. Такая же, какой
видел он ее много раз.
Такая же, какой помнит он ее в предрассветные часы другого летнего дня.
В ту минуту, когда сторожевой корабль головного охранения взорвался и стал
тонуть.
Когда по колонне десантных судов вдруг передалось, проскользнуло слово
"мины". Откуда? Чьи? Здесь не было мин. Разведка знала это точно. За этим
морем, разбитым на квадраты, следили зорко и пристально. Чьи мины? Кто
поставил здесь их? Здесь не было вражеских кораблей. Последние дни здесь не
летали вражеские самолеты. Здесь... Об этом не вспомнили тогда. Это было
слишком чудовищным, чтоб оно пришло в голову. Здесь несколько часов назад,
прошлой ночью, проходили волны тяжелых бомбардировщиков. Они шли бомбить те
порты, куда будут выброшены русские десанты. Но это шли бомбардировщики тех,
от кого пути русских десантов не держались в секрете. Вода! Знакомая. Такая
же, как та, что далеко за кормой.
Карандаш штурмана прочерчивал курс, не запинаясь на невидимых линиях
морской карты.
- Открыть огонь!
Командир эсминца повернулся лицом к далекому силуэту вражеского
корабля.
Работала радиостанция дальней связи эсминца. Радист, склонившись над
бланком, обычными торопливыми движениями заносил знаки шифра, доносившиеся
писком из эфира.
На мостике:
- Курсовой! Цель!
Развернулись визиры.
Бесшумно скользнув, обдав мостик еле уловимым дуновением, развернулась
башня командно-дальномерного пункта. Большие сильные трубы разорвали пелену
пространства и, обнажив железо и людей вражеского корабля, сделали его
близким.
Развернулась антенна второго локатора. И безжалостно, неуловимо, так же
как рука пришедшего в ярость человека, взял вражеский фрегат в деления своих
перекрестий торпедно-артиллерийский прицел. Дрогнули орудийные башни. Разом,
все, одной дрожью. Вскинулись стволы.
- Осколочно-фугасным!
Лязгнули цепи подъемников. Из глубин погребов, тяжелые, поблескивающие
сталью, рванулись вверх снаряды.
Из радиорубки дальней связи, пригнувшись навстречу воздушному потоку,
выскочил матрос.
Замерли красные стрелки, совмещенные с неподвижными индексами на
экранах грубой и точной наводки. Горели сигнальные лампочки. И не было
сегодня наводчиков лучших и худших, сегодня каждый держал свой штурвал
руками уверенными и сильными.
Корабль, оставлявший за кормою ревущий бурун, был сам подобен могучему
чудовищу, которое, казалось, готово было подняться из-под горба поднятой им
воды, встать во весь рост. Тонны металла, зажатые в стволах орудий и трубах
торпедных аппаратов, казалось, напряглись, готовые взметнуться, вырваться,
готовые валить, топить, жечь.