"Ванцетти Иванович Чукреев. Орудия в чехлах " - читать интересную книгу автора

лошадь, если ту пустить без дороги, все время рвется куда-нибудь с курса. И,
как лошади, корабли есть послушные и непослушные. "Ратник" - особенно
непослушное судно. Оно не рыскает как какое-нибудь из тех, что неглубоко
сидят в воде, но у него всегда есть желание валиться на левый борт.
Иван знал нрав своего корабля, знал так же хорошо, как знает хозяин все
повадки и причуды уже состарившегося у него на глазах доброго коня.
Работают руки, заняты глаза, но голова свободна. И нет, пожалуй, других
минут, как минуты ночных вахт, когда бы так легко мечталось. Посматривая на
картушку компаса или устремив взгляд в темные, как сама пустота, морские
просторы, о чем только не передумаешь, чего только не вспомнишь!
"Вот и отслужил. Все ждал: когда? Дождался. А тут еще поход, месяц-два
пройдет. К уборочной не успею. Плохо. Развернулся бы. Ох, и развернулся бы!
Кое-кого за пояс бы заткнул. Они там, черти, разбогатели. У каждого, кто на
комбайне, пишут, - мотоцикл. Тоже заведу. Какой лучше? Гоночный не надо.
Гоночный - это по асфальтам. Я ижевский возьму, тяжелый.
Нет, с мотоциклом пока придется погодить. Домишко надо подправить.
Крышу перекрыть обязательно. Шифером бы неплохо. Интересно, легко у нас
достать шифер или... Ну, тогда тесом. А если кровельное железо... На румбе -
сто семьдесят семь.
Корову еще заводить срочно надо. Зачем мама корову продала? Ну ей,
конечно, управляться со всем трудно было. Но теперь Фрося... Хорошая у меня
Фрося...
Дурак! - рассердился вдруг Иван, вспомнив брата. - И когда такой вырос?
Ишь ты, интеллигент, белая косточка! Брякнул как: доярку свою прячешь.
Доярку! А мать у тебя кто? Принцесса? Всю жизнь на свекольном поле... Вся
жизнь со свеклой... А ты, олух, на ее деньги выучился. Доярка!"
- Справа по корме ходовые огни! - услышал он голос сигнальщика, который
обязан докладывать командиру обо всем, что замечают глаза на воде, на суше,
в воздухе.
Жизнь моря отличается от жизни на суше большею постоянностью. Земля
днем оживленнее, ночью она спит, и движение поездов, пароходов, самолетов,
шум не прекращающих работу заводов и фабрик - даже все это кажется
относительным спокойствием в сравнении с гомоном трудового дня. На море не
то. Корабли идут своими дорогами, когда светит солнце, и когда оно садится,
уступая место мраку ночи, корабли все равно идут.
На "Ратнике" никто не удивился, услышав возглас сигнальщика:
- Справа по корме огни!
Но сигнальщик сразу же выкрикнул:
- Еще огни! Еще!.. Справа по корме колонна судов! - Сразу поправился: -
Справа по корме четыре корабля!..
Это был молодой сигнальщик, очень исполнительный и точный. Очень
исполнительный и очень точный именно потому, что он еще только начинал
служить, и постоянное опасение ошибиться, сделать что-то не так, как надо,
жило в душе молодого матроса и делало его особенно исполнительным, до
крайности точным.
Над головой по мостику гулко прозвучали шаги; Иван понял, что командир
корабля и с ним штурман прошли к правому борту, остановились.
- Нагоняют, - сказал штурман. - Кажется, военные.
С мостика в ходовую рубку вели переговорные трубы. И когда вверху они
не были закрыты пробками, рулевой у штурвала ясно слышал, о чем там говорят.