"Элис Клэр. Лунный лик Фортуны ("Аббатство Хокенли" #1) " - читать интересную книгу автора

привязанную к шесту козу и крупного козленка, резвящегося возле нее.
Вдалеке, где расчищенная земля вновь уступала место лесу, он увидел горстку
хижин, над одной из них в неподвижном утреннем воздухе поднимались тонкие
колечки дыма.
Пастбище переходило в узкую долину, и там Жосс разглядел крышу
небольшой постройки, над которой, ближе к краю, возвышался массивный крест.
Рядом виднелся еще один домик, длиннее и ниже первого. Из того, что Жоссу
говорили об общине Хокенли, он заключил, что это и есть святой источник
Богородицы и жилище монахов.
Впереди показались внушительные ворота аббатства. Когда Жосс подъехал к
окружающей обитель стене, из домика за воротами, имевшего вид небольшой
башенки, вышла монахиня и потребовала, чтобы всадник назвал свое имя и дело,
которое его сюда привело.
Жосс был готов к этому.
Когда останавливаешься на постоялом дворе в торговом городе, никто не
требует от тебя подтверждения твоей личности, но если ты намереваешься
въехать в монастырь, дело принимает совсем другой оборот.
Сунув руку за пазуху туники, Жосс извлек бумаги, которые ему вручил
секретарь короля Ричарда. На одной из них стояла личная печать короля.
Для привратницы этого оказалось достаточно. Она неуклюже присела, что
можно было принять за реверанс.
- Нисколько не сомневаюсь, что вам нужна аббатиса Элевайз, - заявила
монахиня. - Вы найдете ее там. - Она показала на окруженный галереей двор,
прилегающий к церкви аббатства. - Попросите одну из них показать вам дорогу.
Под "ними", сообразил Жосс, подразумевалась группа из трех монахинь,
плавно скользивших от галереи к церкви.
Благодарно поклонившись привратнице, он спешился и, ведя коня под
уздцы, приблизился к монахиням. Первая из них, осторожно и неумело приняв
поводья, увела его коня, еще одна согласилась проводить к аббатисе.
Оглядываясь по сторонам, но так, чтобы это было не особенно заметно,
Жосс последовал за ней.
- Как вас представить? - тихо спросила его проводница.
Жосс назвал свое имя.
С легким жестом извинения сестра обогнала его, пересекла внутренний
двор и, пройдя галереей, открыла дверь в ее конце. Она что-то проговорила
единственной обитательнице комнаты, но голос монахини был слишком тих, чтобы
Жосс сумел разобрать слова. Наклоном головы она пригласила Жосса войти,
затем, сочтя свою задачу выполненной, боком проскользнула мимо него и
закрыла снаружи дверь.
Когда монахиня доложила о пришельце, аббатиса Элевайз лишь подняла
голову. Теперь Жосс стоял перед ней, а она, сидя совершенно спокойно,
внимательно изучала его. Лицо аббатисы, обрамленное белым крахмальным
вимплом под черным покрывалом, было очень выразительным - четко очерченные
брови, большие серые глаза, широкий рот, казалось, готовый расплыться в
улыбке...
Однако аббатиса и не думала улыбаться.
Если бы Жосс не знал, что подобное невозможно, он почти поверил бы, что
Элевайз ждала его. На ее спокойном лице не было ни тени удивления, а в
глазах - вопроса.
- Жосс Аквинский, - произнесла Элевайз, видимо, повторив слова