"Джим Кларк. Мое появление в гонках " - читать интересную книгу автора

слипстримом, так что пристроился следом, и мы оба прошли Алана, оставив его
позади. Потом Иннес опять зашел в боксы, и мне тоже пришлось заехать, чтобы
прочистить жиклеры карбюратора. Когда мы вернулись на трассу, Иннеса
развернуло самым невероятным образом на подъеме на холм в одном из таких
быстрых поворотов, когда ты можешь вылететь за край дороги и приземлиться на
вершины деревьев.
Он сумел сохранить какое-то подобие контроля над машиной и удерживал ее
на дороге, пока ее крутило снова и снова - около пяти раз. Он был так зол на
себя, что переключился на первую передачу и выжал сцепление. Колеса
крутились, как сумасшедшие, потому что он нажал сцепление слишком резко, и
он подумал, что оно снова барахлит. Он завозился в кокпите. Внезапно, когда
машина смотрела четко вправо, колеса обрели сцепление с дорогой, и он
вылетел с нее вниз по склону.
Самое забавное заключалось в том, что все это можно было понять по
следам на дороге. На подъезде к повороту повсюду на дороге, где крутилась
его машина, остались черные перекрещенные "восьмерки", а примерно в двадцати
ярдах дальше были две черных отметины, затем резкий зигзаг к краю дороги - и
ничего больше. На следующем круге злой и вспотевший Иннес стоял у края
дороги, проклиная свою "удачу".
Но, посмеявшись над участью бедняги Иннеса, парой кругов спустя я опять
расклеился, потому что первым оказался в Бюрнвилле, где в своем Cooper погиб
Крис Бристоу. Крис был молодым талантливым гонщиком, одним из протеже
Стирлинга, и в каждой гонке старался изо всех сил. В той гонке он ехал на
одном из Cooper Climax команды Yeoman Credit, и отчаянно сражался с Уилли
Мэресом, проводившим свой первый Гран При на Ferrari. Мэрес был столь же
темпераментным, как и Бристоу, и сломя голову включился в гонку. Спускаясь с
холма, я услышал, как Бристоу оказался на внешней стороне поворота, на
неправильной траектории. Он пытался перевести машину на другую сторону, но
окончательно потерял контроль. Машина перевернулась несколько раз, гонщик
погиб сразу же, еще до того, как его тело вышвырнуло на трассу.
Мэрес едва избежал этой страшной аварии.
Я быстро спускался следом за ними, и ни у кого не было никаких флагов,
чтобы предупредить меня о том, что было за поворотом. Я увидел, как внезапно
на дорогу выскочил маршал, размахивая руками и пытаясь остановить меня, а
следующим, что я увидел, был другой маршал, отбежавший от дальней стороны
трассы. Помню, я подумал: "Куда это он?", - а потом он наклонился и подтащил
это к краю дороги. Это выглядело, как тряпичная кукла. Это было ужасно, и я
никогда не забуду вид этого искалеченного тела, которое тащили к обочине.
Меня чуть не вырвало. И я помню, что в конце гонки обнаружил, что моя машина
была забрызгана кровью, и это привело меня в полную прострацию.
Когда что-то такое случается, ты знаешь, что больше никогда не будешь
гоняться. Ты искренне теряешь весь интерес к гонкам и просто хочешь
оказаться как можно дальше от машины. А потом твои мозги вновь начинают
работать, и постепенно, день за днем, все возвращается на свои места. Не
считаю себя таким уж бессердечным, но в плохой памяти на такие вещи меня
обвинить можно. Днем позже тебе немного лучше, а три дня спустя ты собираешь
чемодан на следующую гонку. Ты убеждаешь себя, что нужно контролировать
эмоции, но когда эмоции сильны, они могут полностью подчинить твое тело и
разум. Ты можешь принимать опрометчивые решения, и тебе придется жить с их
последствиями, пока не восстановишь контроль над собой. Ты принимаешь на