"Саймон Кларк. Ночь триффидов" - читать интересную книгу автора

В этот момент, насколько помню, я твердо сказал себе, что, по-видимому,
все еще стоит глубокая ночь, а меня разбудили либо вопли кота, повинующегося
своим извечным инстинктам, либо шаги старика в соседней комнате,
поднявшегося с постели по каким-то одному ему известным причинам. Короче,
сказал я себе, будем спать дальше.
После этого я улегся на спину и смежил веки.
Но что-то определенно было не так. Где-то в глубинах сознания негромко, но
очень назойливо звенел будильник.
Я открыл глаза - и опять ничего не увидел. Подозревая неладное, я
прислушался к тишине, как прислушивается домовладелец, которому показалось,
будто он слышит на первом этаже чьи-то негромкие шаги. Теперь я был
полностью уверен: на дворе глубокая ночь. Глаза не могли меня обмануть -
сквозь занавеси на окнах еще не пробивались даже самые первые лучи летнего
рассвета. И почти тут же я сообразил: меня разбудили звуки летнего утра -
времени суток, когда солнечные лучи заливают зеленые поля нашего острова.
Вот и сейчас из-за окон коттеджа до меня доносились цокот лошадиных копыт
и громкий стук трости шагавшего по своим делам слепца. Затем послышался стук
входной двери и звук выплеснутой в дождевой сток воды. Но самым ярким
признаком наступившего утра был соблазнительный запах жарящегося на завтрак
бекона.
В желудке заурчало. И только ощутив голод, я понял - в нашем мире что-то
неладно. Что-то очень неладно.
В тот миг для меня наступил конец прежней жизни, которую я вел целых
двадцать девять лет. Если быть точным, то это случилось в среду двадцать
восьмого мая. Теперь все пошло по-иному, но ни один погребальный колокол не
отметил смену эпох своим звоном. Раздавались лишь звуки, которые, судя по
отсутствию света, раздаваться были не должны. Просто не должны! Цокот копыт
лошади, влекущей экипаж к берегу моря, дробный стук палочки слепца, бодро
шагавшего вверх по склону в направлении Дома Материнства, и веселое прощание
с супругой спешащего на работу человека совершенно не соответствовали
царившей вокруг меня полуночной тьме.
Я лежал, вслушиваясь в эти звуки, и ни один из них не имел для меня
никакого смысла. Я уставился в потолок и пялился на него пять минут - пять
бесконечных минут, - надеясь, что глаза привыкнут к темноте.
Но этого не произошло.
Я ничего не видел.
Было так темно, словно меня уже положили в гроб и закопали в землю.
Я начал испытывать беспокойство. Через несколько мгновений у меня от этого
беспокойства начался такой зуд, что оставаться в горизонтальном положении
больше было невозможно. Я сел и опустил ноги на холодный линолеум.
Комнату я знал плохо и весьма слабо представлял себе, где находятся двери.
В этот коттедж судьба привела меня случайно. Мне поручили совершить короткий
прыжок на летающей лодке - четыре мили над сверкающим морем - из Шанклина в
Лаймингтон, где я должен был забрать партию фуражиров. Шанклин, как
известно, находится на острове Уайт, а Лаймингтон лежит уже на Британских
островах.
Я летел в одиночестве на одномоторном самолете, после всех этих лет
короткие перелеты с острова на большую землю стали для меня столь же
рутинными, как поездка на местном автобусе. Небо было ясное, гладкое, как
зеркало, море отражало его голубизну, и я испытывал подъем духа, радуясь