"Леонард Коэн. Блистательные неудачники " - читать интересную книгу автора

Не хочу побеждать чуму. Я хочу, чтобы в моей жизни были тринадцатилетние.
Одна такая жила у библейского царя Давида, согревала его остывающую постель.
Почему бы нам не уподобиться законодателям нравов? Плотней, глубже, сильней
я хочу войти, о Господи! в жизнь тринадцатилетней моей. Я знаю, все знаю о
войне и бизнесе. И с дерьмом мне приходилось сталкиваться. Тринадцатилетнее
электричество так сладко, когда сосешь его, а я нежен, как колибри (дайте же
мне им стать). Разве не живет колибри в душе моей? Разве нет чего-то
вневременного и несказанно воздушного в вожделении моем, парящим над молодой
увлажненной расселиной, окутанной дымкой светлых волосков? Идите же ко мне,
чаровницы мои опрометчивые, - в касании моем нет подвоха царя Мидаса, я в
злато ничего не заколдовываю. Я лишь гляну на ваши сосочки безысходные,
когда они от меня к делам своим устремятся. Ничего не изменится, если я
проплыву тихонечко и отопью малую толику из-под первого лифчика.
- Помогите!
Четверо мужиков гнались за Эдит. Чтобы каждый из них проклят был! Я не
могу винить их. Позади у них - городишко с семьями и заботами о делах. Эти
мужики пялились на нее годами. В учебниках Французской Канады не очень-то
учат уважению к индейцам. Где-то в глубине канадского католического сознания
до сих пор таится сомнение в победе церкви над шаманом. Потому и
неудивительно, что квебекские леса вырубаются и продаются в Америку.
Магические деревья спилены распятием. Побеги искалечены. Горьковато-сладкий
сок у тринадцатилетней. О Язык Нации, почему же ты сам об этом в набат не
бьешь? Или не видишь, что стоит за всеми объявлениями о подростках? Разве
речь здесь идет только о деньгах? Что на деле значит выражение "внедрение в
подростковый рынок"? А? Посмотрите на все тринадцатилетние ноги, вытянутые
перед экранами телевизоров. Ими что, торговать можно как кукурузными
хлопьями и косметикой? Мэдисон-авеню забита колибри, которые хотят утолить
жажду из этих едва прикрытых волосками расселин. Внедряйтесь в них,
обхаживайте их, всегда попадающие в струю авторы продажных виршей. Умирающая
Америка хочет, чтобы тринадцатилетняя Ависага * согрела ей постель.
Плутоватым мужикам страсть как хочется чаровать молоденьких девушек, но
вместо этого они продают им туфли на высоких каблуках. Сексуальные
хит-парады написаны отцами, которые на них бабки заколачивают. Ох уж эти мне
страдания по детской невинности в конторах делового мира - я повсюду
чувствую болезненную тоску вашей сизой мошонки! Вот лежит она, блондиночка
тринадцатилетняя, на заднем сиденье припаркованной на стоянке машины -
пальчиками одной ножки, в нейлон обтянутой, пепельницей в подлокотнике
поигрывает, другую опустила на пол, покрытый ковриком дорогим, на щечках
ямочки, от прыщиков невинности только след и остался, в поясе с резинками
она себя явно чувствует не в своей тарелке; вдали луна по небу плывет да
редкие маячки полицейских машин проблескивают; ее трусики взмокли еще в
школе, на балу. Она единственная в мире пока думает, что совокупление - дело
святое, грязное и восхитительное. А кто это там из кустов выбирается? Это ее
учитель химии, улыбавшийся весь вечер, пока она с футбольной знаменитостью
танцевала, потому что лежит она, забывшись грезами, на мягком заднем сиденье
его машины.
______________
* Ависага Сунамитянка (Abishag the Shunam-mite), тринадцатилетняя
красавица-наложница в гареме царя Давида, которую ему нашли на склоне лет,
чтобы она, ухаживая за ним, согревала ночами в постели его одряхлевшее тело.