"Уилки Коллинз. Тайный брак " - читать интересную книгу автора

тотчас исчезла с ее лица, и на нем появилось прежнее выражение беспокойства.
Клэра тихо вышла.
Через несколько минут стук кареты, увозившей ее на бал, долетел до
моего слуха, потом замолк вдали.
Я остался дома, один на целую ночь..

IX

Передо мной лежала рукопись, старательно приведенная в порядок рукой
моей сестры. Медленно перевертывал я страницы, но глаза мои машинально
смотрели на них. Так недавно, вчера еще, сколько честолюбия, сколько надежд,
сколько сладостных ощущений сердца и высоких стремлений ума покоилось на
этих жалких страницах, покрытых жалкими черточками пера! Теперь же я мог
смотреть на них равнодушно, как будто они были мне чужды. Мне казалось, что
дни мирного размышления и твердой работы мысли никогда не должны уже для
меня возвратиться. Куда девались все высокие идеи, эти терпеливо собираемые
документы, эти очаровательные призраки идеального мира, эти новые создания
ума, брошенные на страницы первой книги такими свежими, такими светлыми? Все
прошло, все исчезло.., опозорено знойным дыханием чувственности, заклеймено
единственной страстью, которую породил случай в несколько праздных часов!
Поспешно отбросил я рукопись в сторону. Неожиданное свидание с Клэрой
угомонило буйные ощущения того вечера, но роковое влияние смуглой красавицы
не покидало меня. Мог ли я писать?
Я пересел к открытому окну, окно выходило в узенький сад - один из тех
лондонских садов, где природа так стеснена, где чахлые деревья, вялые цветы
в закоптелой атмосфере, за высокими каменными стенами, кажется, озабочены
желанием свежего воздуха и ясного солнца. А все же тут было хоть маленькое
пространство для движения воздуха, и оно хоть немножко отделяло нас от
хлопотливых улиц. Взошла луна, окруженная палевою каемкой, кроме луны, ни
одно светило не появлялось на ужасающе пустом пространстве ночи, безоблачно
было темно-синее небо.
Не знаю, по какому предчувствию я догадывался, что в эту мирную и
безлюдную ночь совершится во мне окончательный и решительный переворот. Я
чувствовал, что от случайных внушений этой ночи зависит жизнь или смерть
моего сердца... Чем более близился час кризиса, тем более казался он мне
роковым для моей будущности.
Новая любовь, вспыхнувшая во мне, новое чувство, поглотившее всего
меня, хотя и возникло только в это утро, - то была моя первая любовь. До той
поры я был полным хозяином своего сердца. Об этой страсти - главенствующей
страсти в жизни - я не имел еще никакого понятия. Никогда еще женщина не
становилась между мной и моим честолюбием, моими прихотями, моими занятиями.
Никогда еще женщина не внушала мне чувств, какие я испытывал теперь.
Я старался определить самому себе состояние, в котором теперь
находился, но в голове моей вставал только один вопрос: достаточно ли я был
силен, чтобы противиться искушению, брошенному случаем на мою жизненную
дорогу? У меня была только одна причина для сопротивления: убеждение, что в
случае моего падения вся перспектива моей будущности, как члена знатной
фамилии, будет разом разрушена и уничтожена. Я хорошо знал характер моего
отца, характер деспотический, который свои родовые предрассудки употреблял
на пользу своим склонностям и симпатиям, тождественным с его принципами.