"Макс Аллан Коллинз. Сделка" - читать интересную книгу автора

таблетки соли, зубную щетку, пасту, электробритву и брезентовую флягу. У
Барни также с собой были фотографии близких и его девушки, бумага для
писем, ручка, чернила - в водонепроницаемых пакетах. У меня ничего такого
не было. У меня не было семьи или девушки. Может быть, именно поэтому я, в
свои тридцать шесть лет, находился сейчас на корабле Хиггинса,
направляющемся к дразнящему песочному пляжу.
Еще в пути Барни впутал меня в неприятности. И порядочные, надо
сказать.
Кстати, на заметку: Барни - это Барни Росс, боксер, ныне бывший
боксер, обладатель титула чемпиона мира в легком и втором полусреднем весе.
Мы вместе выросли в Вест-Сайде Чикаго. Наша детская дружба сохранилась, и
по сути, все это дерьмо началось, когда седьмого декабря сорок первого года
мы с ним сидели в отдельном кабинете за коктейлем в коктейль-баре Барни
Росса напротив отеля "Моррисон".
Мы спорили с двумя спортивными журналистами о том, сможет ли Джо Льюис
удержать корону тяжеловесов. Было включено радио - шла спортивная
передача - и ведущий прервал ее для выпуска новостей, но все шумели так
сильно, что не заметили этого. Бармен Бадди Голд подошел к нам и спросил:
- Так вы, ребята, не слышали, что случилось?
- Только не вздумай мне сказать, что Джо Льюис повредил руку на
тренировке, - сказал Барни.
- Япошки бомбили Перл-Харбор.
Глаза Бадди округлились, как иллюминаторы у судна.
- О Господи, радио включено, вы что, не слушаете?!
- Что это за Перл-Харбор? - спросил Барни.
- Это на Гавайях, - ответил я. - Морская база или что-то в этом роде.
Барни скорчил рожу.
- Япошки бомбили собственную гавань?
- Это наша гавань, schmuck, - ответил я.
- Уже не наша, - сказал Бадди Голд и мрачно удалился, протирая на ходу
стакан.
С того самого времени, или сразу после того, как президент Рузвельт
произнес свою речь о "позорном дне", Барни говорил только о том, чтобы
записаться в армию.
- Это глупо, - говорил я ему, приводя Бог знает сколько аргументов по
этому поводу, когда мы посиживали в его баре и пили пиво в отдельном
кабинете.
- Так, значит, глупо защищать страну, которая была так добра ко мне?
- Пожалуйста, Барни. Не надо снова произносить свою речь о том, что ты
"попал сюда из гетто, чтобы стать чемпионом". Ты не на открытии
какого-нибудь чертового супермаркета ленточку перерезаешь. Дай мне
передышку.
- Нат, - сказал он. - Ты меня разочаровываешь. Нат. Это я. Натан
Геллер. Парень из Чикагского полицейского управления, занимающийся
карманниками, и в то же время удачливый мелкий бизнесмен, имеющий
детективное агентство из трех человек (одна из которых - секретарша) в
здании, владельцем которого был тот самый экс-боксер, с которым я спорил.
Фактически в нашем агентстве было уже два человека - мой младший помощник
на следующей неделе отправлялся в армию.
- Мне кажется, - сказал я, - ты считаешь, что я тоже должен