"Андре Олдмен. Последний игрок судьбы ("Конан") " - читать интересную книгу автора

непонятном языке.
- Непременно сыграем, месьор студент, - сказал он мягко. - Но что вы
можете поставить? У вас ничего нет!
Лабардо понурился. Пират говорил правду: что мог он предложить, когда
все погибло? Они ограблены до нитки, прекрасную Эстразу утащил на галеру это
страшный великан Амра... Кстати, Али ведет себя так, словно он тут главный,
хотя корсары величали черноволосого северянина капитаном. Да какая ему
разница?! С варваром вряд ли удастся договориться, так что надо спешить,
пока он не вернулся на "Ласточку".
- Я поставлю свою жизнь, месьор! - гордо произнес пуантенец и посмотрел
прямо в холодные глаза корсара.
- Твоя жизнь и так принадлежит мне! - засмеялся Али. - Достаточно мне
мигнуть, и Морта отрежет тебе голову, как цыпленку.
Туранец кивнул на чернокожего, который осклабился и слегка коснулся
рукояти ятагана.
- Если ты не граф и не сын графа, - продолжал Али насмешливо, - жизнь
твоя не так уж и дорога. На рынке в Асгалуне за тебя дадут не более ста
монет. В эту сумму мы и оценим твою жизнь, студент, согласен?
Он сделал знак Морте, тот спустился на палубу и вскоре вернулся с
толстой дубовой доской, которую просунул между балясинами ограждения и
закрепил одним концом на палубе. Второй подрагивал над синевой моря локтях в
семи от борта.
- Вот, - весело сказал Сам Али, - вот, месьор Лабардо, ваша ставка!
Если выиграешь, сто золотых твои. Ну а если выиграю я, ты прогуляешься по
этой доске и спрыгнешь вниз... Акул здесь много, долго мучиться не придется.
Лабардо с тоской оглядел волны. Ни облачка, ни паруса на зелено-голубой
бескрайней глади. Али смотрел на него прищурясь, хищно покачивая длинным
носом. Лабардо перевел взгляд и увидел черную ухмыляющуюся рожу Морты,
кривой ятаган у него за поясом... Гнев закипел в груди юноши, горячая кровь
пуантенца требовала отмщения.
- Согласен! - сказал он твердо. - Ставлю свою жизнь, но не против ста
золотых, а против моей свободы! Вы сами сказали, господин мой, что большего
она не стоит. У вас есть игральная доска?
Сам Али порылся среди подушек, на которых сидел, и вытащил замшевый
мешочек и доску, инкрустированную слоновой костью. Доска была не слишком
большой, но расчерчена плотно, лабиринты были замысловаты, и Лабардо сразу
же понял, что эта "восточная мельница" более хитрая и изощренная, чем
западная.
Они расставили фишки. Али подкинул монету: первым выпало ходить
Лабардо.
Туранец, видимо, давно не играл. Он сделал ошибку в самом начале и
проиграл почти без сопротивления. Молодой человек перевел дух и спросил
осторожно:
- Я свободен, господин?
- Разумеется, - небрежно бросил Али. - Но мы еще не кончили играть.
Теперь ты ставишь свою свободу против ста монет. Я, правда, давно не играл,
но мы посмотрим...
Вторая партия длилась несколько дольше, но Лабардо выиграл. Али бросил
к его ногам тяжелый кожаный мешочек и снова расставил фишки. Туранец начал
заметно горячиться.