"Джон Робертс "Конан и сокровища Пифона" (Конан)" - читать интересную книгу автора

задумали на самом деле.
Но вскоре налетела буря, и пришлось хорошо поработать, чтобы удержать
корабль на плаву и не сбиться с курса, поэтому на бесполезные разговоры не
было ни времени, ни сил.


Стоял чудесный день, солнце яростно палило, когда вдруг волны за кормой
"Морского тигра" из синих стали ярко-зелеными, а потом и
грязно-коричневыми. Трое пассажиров собрались на палубе.
- Что это? - обратилась Малия к Спрингальду.
Конана удивило, что она задает этот вопрос ученому, а не моряку. Но
Спрингальд знал, что ей ответить.
- Под нами речной поток. Стоит лишь зачерпнуть этой мутной жидкости, и ты
увидишь, что вода, скорее, пресная. Хотя пить такую воду я бы, конечно, не
посоветовал. Судя по величине, это, должно быть, Стикс, или Нилус, как его
называют на некоторых языках, самая большая река в мире. Она дает воду
целому континенту и собирает на своем пути отходы и мусор с огромной
территории. Сами стигийцы ее пьют, но для человека из других мест эта вода
может стать опасной.
- Значит, мы совсем недалеко от Кеми, - сказал Ульфило. Все трое, вполне
оправившись от морской болезни, были сейчас в добром здравии. - Сколько
дотуда еще, Конан? - Он повернулся к киммерийцу.
- Прибудем после полудня, - ответил тот угрюмо. На Конане были сейчас
только короткие бриджи, какие обычно носят матросы. Полоска алой ткани,
повязанная вокруг лба, удерживала непослушные волосы и защищала глаза от
набегавших струек пота.
- Это, кажется, тебя не радует, - заметил Спрингальд.
- Нет, не радует, - подтвердил Конан. - Не люблю Стигию. Здешний народ -
бессловесные рабы, а управляют ими жрецы и чернокнижники. Во всем этом
есть что-то унизительное.
- Но Стигия - древнейшее из государств, - сказал Спрингальд, - ее история
восходит к старинному Ахерону и таинственным легендам о сказочном Пифоне.
По сравнению со стигийцами мы, гиперборейцы, - просто малые дети. Всего
лишь несколько веков назад наши предки были дикими варварами. А история
Стигии исчисляется тысячелетиями!
- Это история порабощения и подавления свободы, - не сдавался Конан. -
Лучше уж дикое варварство, каким бы жестоким оно ни было, чем господство
колдунов.
- И тем не менее в Кеми мы должны зайти, - сказал Ульфило.
К ним на ют поднялся Вульфред.
- Вы говорили о Кеми? Должен вас предупредить, этот порт не такой, как
другие. Стигийцы не любят чужеземцев, и в город им после наступления
темноты выходить запрещается.
- Разве при таких ограничениях можно вести какую-нибудь торговлю? -
спросила Малия.
- В гавани есть островок под названием Черепаший. Там и стоят иностранные
суда. И лишь некоторым из них под неусыпным контролем разрешается
выгружать свой товар в самом порту Кеми. А если чужестранца застанут в
городе после захода солнца, его немедленно отправляют на смерть.
- Да, похоже, Конан прав: нрав у стигийцев недружелюбный, - заметил