"Кэтрин Коултер. Ночной огонь [love]" - читать интересную книгу автора

Мысль эта мгновенно вызвала неприятно-сосущее ощущение в желудке.
- Ты, по-видимому, желаешь чаю или что-то вроде?
- Немного бренди, если не возражаешь. "Бренди", - с ужасом подумала
Ариель, живо представляя кошмар прошлой ночи, но, холодно кивнув,
направилась к буфету, налила в рюмку бренди и подала брату. Сейчас она
внезапно вспомнила ту минуту, когда, избитая и измученная, прибежала к
брату, прося помощи и защиты... и его пальцы очертили рубцы на ее спине. О
чем думал Эван, когда делал это? Сколько запросил у Пейсли за ее
возвращение?
- Не присоединишься ко мне? Ариель покачала головой:
- Что тебе нужно, Эван? Говори да побыстрее. Я желаю, чтобы ты
убрался из моего дома.
Эван пригубил бренди, не сводя с сестры пристального взгляда.
- Я уже сказал тебе. Зачем бы я стал лгать? "Ты мужчина, - хотелось
ей крикнуть, - и ложь для тебя вторая натура, и псе, что есть в мире
ужасного и подлого, естественно для тебя".
Но она только поморщилась и сказала:
- Если настаиваешь на том, чтобы придерживаться этой сказки, кто я
такая, чтобы возражать?
- Как великодушно, - пробормотал Эван.
- По-моему, я уже говорила, что никогда больше не желаю видеть тебя,
и не лгала при этом. В моей жизни для тебя нет места.
- А я хочу, чтобы ты знала: мне очень жаль, что все так вышло. Я
действительно понятия не имел, что Пейсли Кохрейн такой...
- Довольно, - вскрикнула Ариель.
- Превосходно. Мой отец не мертв, Ариель, и я могу это доказать. Я не
лгал, поверь, и скажи, неужели ты не защитила бы своего отца любой ценой,
даже пожертвовав своим братом?
- Тобой? В мгновение ока.
Не обращая внимания па ее слова, Эван медленно продолжал:
- Он в Париже и очень болен. Я должен ехать к нему. Вот письмо от
отца. Прочти. Прочти и пойми, что я говорил правду. Я не причинил бы тебе
зло сознательно, Ариель, клянусь, Сама не зная почему, Ариель взяла
тоненький листочек бумаги и развернула его. Почерк был неразборчивым.
чернила - густо-синими. Записка содержала всего несколько слов и была
подписана:
"Твой любящий отец".
Ариель вернула письмо Эвану.
- Значит, он жив. И что ты собираешься делать? Немного помолчав, она
сверкнула глазами:
- А, теперь я вижу. Как глупо с моей стороны! Если твой отец жив,
значит, мать никогда не была замужем за Артуром Лесли, и следовательно, я
незаконнорожденная. Не так ли, Эван? Я права?
На лице Эвана появилось оскорбленное выражение.
- Надеюсь, ты не вообразила, что я собираюсь объявить об этом
соседям! Не такой уж я негодяй, как ты думаешь!
"Ха!" - подумала Ариель.
- Что же тебе нужно?
- Денег, - без обиняков заявил Эван.
- И за соответствующую плату ты будешь молчать о моем сомнительном