"Осаму Дадзай. Исповедь "неполноценного" человека" - читать интересную книгу автора

мужчины - все же не совсем такие. Самое интересное, что эти непознаваемые
существа, с которыми всегда следует быть настороже, - эти существа и в самом
деле благоволили ко мне. Да, именно благоволили, это слово наиболее верно
отражает суть дела, а слова "любить", "быть любимым" в моем случае
совершенно не годятся.
Важен еще один момент: женщины гораздо непринужденнее мужчин реагируют
на клоунаду. Ну, во-первых, мужчины не смеются так много и весело - вероятно
оттого, что я перед ними слишком старался и всегда переигрывал, к тому же
всегда торопился вовремя закончить фарс; а женщины не знают предела, они
неугомонны и бесконечно требуют продолжения, так что всякий раз, угождая им,
я буквально выбивался из сил. Смеются они удивительно азартно. Да и что
говорить, уж коли женщина доберется до удовольствий, то
будет стремиться отведать их сполна, не то, что мужчина.
Все это отличало и сестер из дома, где я жил в пору учебы в гимназии.
Если у них улучалась свободная минута, они - и та, и другая - поднимались на
второй этаж в мою каморку, что каждый раз приводило меня в неописуемый ужас.
- Занимаешься?
- Да нет... - Захлопываю книгу и улыбаюсь.
- Ты знаешь, сегодня на географии учитель - Комбо его фамилия - он... -
И льются слова, пустячные истории ни уму ни сердцу.
Как-то раз пришли вечером ко мне сразу обе сестрицы - Сэцуко (младшая)
и Анесса (старшая), и после долгого спектакля, который мне пришлось перед
ними разыгрывать, сказали вдруг:
- и-чян, примерь-ка очки.
- Зачем?
- Примерь, тебе говорят. Возьми их у Анессы. - Сэцуко имела обыкновение
говорить со мной грубовато.
Паяц послушно надел очки. Сестрицы хохотали буквально до упаду.
- Ну вылитый Ллойд! Ну как две капли!
(В то время среди японцев был очень популярен комедийный киноактер
Гарольд Ллойд.)
Я встал в позу, выбросил вперед руку и начал "изрекать приветствие":
- Господа! Мне доставляет огромное наслаждение приветствовать здесь
моих японских почитательниц...
Девицы давились от смеха.
А я после этого случая не пропускал ни одного фильма с участием Ллойда,
изучал его манеру держаться, говорить.
Однажды осенним вечером я лежал и читал книгу. И тут стремительно
вбегает Анесса, вся зареванная, бросается на мою постель:
- и-чян, помоги мне! Ведь ты поможешь, да? Уйдем из этого дома! Вместе
уйдем! Помоги мне! Спаси меня!
Она долго всхлипывала, говорила что-то, но меня все это особенно не
трогало: уже не впервые бабы льют передо мной слезы. Страстные речи Анессы
не столько испугали меня, сколько пробудили любопытство. Я вылез из-под
одеяла, взял со стола хурму, снял кожицу, разрезал плод и протянул Анессе
кусочек. Всхлипывая, она его съела. А потом спросила:
- У тебя есть что-нибудь интересное почитать?
Я снял с полки роман Нацумэ Сосэки "Ваш покорный слуга кот".
Спасибо. - Конфузливо улыбаясь, Анесса взяла книгу и вышла из комнаты.
Вот тебе и Анесса... Понять как и чем живет женщина казалось мне