"Роальд Даль. Мой дядюшка Освальд (Классика английского черного юмора) " - читать интересную книгу автора

- Да зачем вам живые жуки, сахиб? Ничего в них хорошего нет, в живых
жуках.
Боже мой, подумал я, майор-таки надул. Портье подошел ближе и положил
руку мне на плечо:
- Вы хотите делать туда-сюда, правильно? Вам нужна такая штука, от
которой вы будете туда-сюда?
- Что-то в этом роде, - подтвердил я.
- Зачем же тогда живые жуки, сахиб? Вам нужны толченые жуки.
- Сколько стоит порошок? - спросил я.
- А сколько вам нужно?
- Много.
- Надо быть очень осторожным с этим порошком, сахиб. Чтобы принимать,
нужна совсем маленькая щепоточка, иначе у вас будут очень серьезные
неприятности. Мы, суданцы, чтобы отмерить одну порцию, насыпаем порошок на
булавочную головку. То, что на ней остается, - это одна доза.
- Мне нужно пять фунтов, - настаивал я.
- Это обойдется вам в тысячу английских фунтов стерлингов, сахиб, очень
дешево.
- Тогда забудем об этом, - сказал я, поворачиваясь, чтобы уйти.
- Пятьсот, - сказал он.
- Пятьдесят, - сказал я. - Я дам тебе пятьдесят.
Он пожал плечами и поднял руки.
- Вы достаете деньги, - сказал он, - я достаю порошок.
В шесть часов я отправился на поиски портье и нашел его в фойе отеля.
- Принес? - спросил я.
Он показал на большой пакет из оберточной бумаги, стоявший на полу
рядом с колонной. Через час я уже сидел в каирском поезде, а десять дней
спустя стучался в дверь госпожи Буавен на авеню Марсо.
Вечером после ужина я поднялся в свою комнату и запер дверь. Порошок
был запакован в две большие жестянки. Я открыл одну из них - бледно-серое
вещество походило на муку. Я прилег на кровать и читал до полуночи. Затем
разделся, надел пижаму, взял булавку и, держа ее вертикально над открытой
банкой, посыпал булавочную головку щепоткой порошка. Крошечная сероватая
кучка осталась на булавочной головке. Очень осторожно я поднес ее ко рту и
слизнул порошок. Он был совершенно безвкусным. Я засек время и сел на край
кровати в ожидании. Ровно через девять минут все мое тело оцепенело, я начал
задыхаться и хрипеть. Период оцепенения продолжался не более нескольких
секунд. Затем я почувствовал ощущение жжения в области паха. Прошла еще
минута, и мой член... Он стал таким же твердым и прямым, как грот-мачта
парусной шхуны. Теперь предстояла главная проба.
Я встал, подошел к двери, тихо открыл ее и выскользнул в коридор. Когда
я вошел в спальню мадемуазель Николь, она уже ждала меня, лежа в постели.
- Вы пришли получить второй урок, не так ли? - прошептала она. Я ничего
не ответил.
Когда я, наконец, спрыгнул с кровати, девушка лежала, задыхаясь, как
загнанный олень, так, что я даже подумал, не причинил ли ей какого-нибудь
вреда.
- Ну что, мадемуазель, - спросил я, - я все еще в детском саду?
- О нет, мсье! Вы так свирепы... и великолепны!..
Это было приятно слышать. Полный триумф! Майор был прав. Порошок