"Николай Далекий. За живой и мертвой водой (Роман)" - читать интересную книгу автора

мужская голова в ветхой, пропотевшей фетровой шляпе, из-под обвисших полей
которой выглядывало усатое морщинистое лицо. Весь этот крестьянский люд
возвращался из города: немецкие власти разрешали продавать на базарах
некоторые овощи, зелень, ягоды и грибы Конечно, такой товар для многих
служил лишь прикрытием для более серьезных сделок. В городах процветала
меновая торговля. За тайком привезенный кусок сала, курицу, мешочек муки или
крупы можно было добыть ценные вещи.
Пробиравшийся вперед полицай точно нюхом учуял что-то, нагнулся,
раздвинул узлы и корзины, посветил фонариком под скамью.
- Вылазь!
- Йой! Да это же мой внук! - завопила сидевшая с краю на скамье старая
женщина. - Пане полициант, да ведь это малый хлопчина совсем, ему и
пятнадцати нет. Боже мой, боже!
- Вылазь! Слышишь?
Из-под скамьи с трудом вылез узкоплечий хлопец лет семнадцати. Вид у
него был сконфуженный, жалкий. Бабы в вагоне загалдели. Они начали хором
льстить полицаю, уверять, что хлопец выгнался не по годам, что он не
прятался, а залез под скамью, чтобы поспать. Полицай покосился на немца и
крикнул расшумевшимся женщинам:
- А ну, тихо мне! Скажите спасибо, что я ваши шмутки не проверяю.
Знаете, что за спекуляцию? А ты, хлопче, иди за мной.
Тарас вдруг почувствовал, как напрягаются под сукном френча мускулы
стоявшего рядом крепыша, и взглянул на него. Лицо соседа поразило его. На
нем не было заметно страха, приниженности, покорности. Большие, широко
расставленные глаза глядели яростно, сильные, согнутые почти под прямым
углом челюсти были стиснуты так, что кожа на щеках взбугрилась. Досадливо
морщась, парень поглядывал по сторонам с таким видом, будто разыскивал
подходящий увесистый предмет, каким можно было бы хорошенько стукнуть по
голове полицая. Судя по всему, его не пугало то положение, в какое он попал,
а только раздражало, злило, и он едва сдерживал свое негодование. Это был
сильный, строптивый человек, привыкший, очевидно, властвовать, а не
покоряться чужой силе и воле. "Откуда это у молодого крестьянского парня? -
спрашивал себя Тарас. - Кто он? Кем приходится ему эта красивая девушка, на
плечо которой он то и дело кладет руку, словно желая успокоить, подбодрить
ее, - сестра, невеста, жена?"
Крепыш почувствовал, что Тарас наблюдает за ним. Глаза их встретились.
"Что можно сделать?" - спросил Тарас взглядом. Парень сердито оглядел
товарища по несчастью, видимо, решая, следует ли ему брать в расчет
возможную помощь этого низкорослого, отощавшего на тюремных харчах
уголовника, и с тем же неприязненным выражением на лице едва приметно кивнул
головой: "Ладно. Посмотрим... Будь начеку".
Полицай нашел еще одного спрятавшегося под скамьей подростка. Теперь
задержанных было семеро. Двигались цепочкой в прежнем порядке - полицай
впереди, позади долговязый ефрейтор. Немец был вооружен пистолетом, висевшим
у него в кобуре спереди, у правого бедра. Как сообразил Тарас, проверка
документов производилась двумя или тремя патрулями одновременно в нескольких
вагонах. Это была обычная облава на тех, кто сумел увильнуть от мобилизации
на работу в Германию.
Их вели в соседний вагон. Тарас давно заметил одну из особенностей
допотопных вагонов, из которых был составлен поезд. У них не было обычных